Путеводитель “Автостопом по Галактике”

Оглавление

Без предупреждения на них вылился ушат заварного крема.

– И что это значит?! – закричал Артур.

– Что, крем?

– Да нет, значение вероятности!

– Не знаю. Ничего не знаю. Знаю только, что мы на каком-то космическом корабле.

– Смею предположить, – едко заметил Артур, – что мы не в каютах первого класса.

Ткань пространства-времени забугрилась. Огромными уродливыми буграми.

– Аааааххххггггггг, – сказал Артур, почувствовав, что тело его размягчилось и стало выгибаться в странных местах. – Саутенд, кажется, тает… звезды кружатся…помойное ведро… ноги уезжают на закат… левая рука тоже отвалилась.

Тут его посетила страшная мысль.

– Черт, – сказал он, – что же мне теперь без рук делать с электронными часами? – в отчаянии он скосил глаза, пытаясь найти Форда.

– Форд, – позвал он. – Ты превращаешься в пингвина. Прекрати.

Голос возник опять:

– Два в степени семьдесят пять тысяч к одному, и меньше.

Форд в возмущении заплюхал в пруду.

– Эй, вы кто? – прокрякал он. – Вы где? Что происходит? И как это прекратить?

– Успокойтесь, – вежливо, совсем как стюардесса в авиалайнере с одним крылом и пожаром в двигателе, – отозвался голос, – вы в совершенной безопасности.

– Но не об этом же речь! – заорал Форд. – В безопасности, не в безопасности, а я – пингвин! А у моего товарища пропадают конечности!

– Все в порядке, мне их вроде вернули, – перебил Артур.

– Два в степени пятьдесят тысяч к одному, и меньше, – продолжал невозмутимый голос.

– Правда, – добавил Артур, – они длиннее, чем я обычно ношу, но…

– Почему, – каркал Форд в праведном птичьем гневе, – вы ничего не хотите нам объяснить?!

Голос откашлялся. На горизонте выскочил гигантский марципан.

– Добро пожаловать, – произнес голос, – на звездолет “Сердце Золота”.

Голос продолжал говорить.

– Пожалуйста, не беспокойтесь, – вещал он, – если вы видите или слышите странные вещи. Так и должно быть, поскольку коэффициент вашего спасения от неминуемой гибели был равен два в степени двести семьдесят шесть тысяч к одному – а может быть, гораздо выше. Сейчас наш полет проходит с коэффициентом два в степени двадцать пять тысяч к одному, коэффициент продолжает уменьшаться, норма будет установлена, как только мы поймем, где она. Спасибо. Два в степени двадцать тысяч к одному, и меньше.

Звук оборвался.

Форд с Артуром сидели внутри маленькой светящейся розовой кабинки.

Форд сделался до крайности возбужден.

– Артур! – восклицал он, – это потрясающе! Нас подобрал корабль с бесконечно-невероятностным двигателем! Удивительно! О нем ходили всякие слухи! Официально все отрицалось, но, значит, его-таки построили! Построили невероятностный двигатель! Артур, это… Артур? Что происходит?

Артур подпирал своим телом дверь в кабинку, не давая ее открыть, но дверь была плохо пригнана. Сквозь щели просовывались маленькие мохнатые ручки с пятнами чернил на пальчиках; из-за двери несся писклявый гвалт.

Артур беспомощно поглядел на Форда.

– Форд! – сказал он. – За дверью миллион макак. Хотят обсудить с нами сценарий к “Гамлету”. Говорят, это они его написали.

Глава 10

Бесконечно-невероятностный двигатель представляет собой ультрасовременный способ покрывать огромные межзвездные расстояния за ничтожно малую долю секунды безо всякой необходимости болтаться в гиперпространстве.

Идея такого двигателя родилась благодаря счастливой случайности, и впоследствии трансформировалась в правительственную программу, осуществляемую группой разработчиков Галактического Правительства на Дамогране.

История вкратце такова.

Принципы получения небольших количеств конечной невероятности элементарным замыканием логических цепей электронного мозга “Бэмблвинни 57 Суб-Мезон” на датчик молекулярных смещений, подвешенный в генераторе сильного броуновского движения (скажем, в чашке горячего чая), были, разумеется, прекрасно известны, – и такие генераторы частенько использовались для создания непринужденной атмосферы на званых вечерах: с их помощью можно было, в соответствии с теорией неопределенности, заставить, например, нижнее белье хозяйки дома внезапно отпрыгнуть на метр в сторону.

Однако, многие уважаемые физики отказывались признавать бесконечно-невероятностные двигатели, частично потому, что это подрывало основы науки, но также и потому, что их не приглашали на подобные вечера.

Кроме того, они не хотели признавать, сколь бесславными были их попытки сконструировать генератор поля бесконечной невероятности, необходимый для перемещения космических кораблей на парализующе-огромные межзвездные расстояния, – поэтому в конце концов раздраженно объявили создание подобного прибора практически невозможным.

Но вот в один прекрасный день студент, которому велели подмести лабараторию после одной особенно шумной вечеринки, подумал следующее.

Если, подумал он про себя, такой прибор практически невозможен, то, следовательно, его появление есть событие конечной невероятности. Поэтому, чтобы его создать, требуется всего лишь вычислить, насколько в точности он невероятен, ввести это значение в генератор конечной невероятности, залить туда чашку свежезаваренного горячего чая… и нажать кнопку!

Так он и поступил – после чего был до глубины души поражен тем, что ему удалось буквально из воздуха создать вожделенный генератор бесконечной невероятности.

Галактический Институт вручил ему Приз За Исключительный Ум – после чего он был поражен еще сильнее, когда на пороге почтенного заведения его линчевала разъяренная толпа уважаемых физиков, до которых наконец-то дошло, что единственное, чего они действительно не желают признавать, так это всяких хитрозадых умников.