Выбери любимый жанр

Оценить:

Предпоследняя истина (сборник)

Оглавление

103

— Возможно. — Ему такое и в голову не приходило.

— Если бы я не обнаружила тело Лакмена, то могла бы и не узнать о Пэт. А если бы не узнала о Пэт, постаралась бы… и, наверное, сумела бы… стать тебе хорошей женой. Поэтому в том, что наш брак распался, виноват убийца Лакмена, кто бы это ни был.

— Может, поэтому они так поступили. Убив Лакмена.

— Сомневаюсь. Наш брак вряд ли имел такое значение. Сколько всего жен у тебя было?

— Восемнадцать.

Кэрол кивнула:

— А у меня было пятнадцать мужей. Это тридцать три сочетания мужчин и женщин. И, как говорится, никакой удачи, ни от одного из них.

— Когда в последний раз ты надкусывала кроличью бумагу?

Она улыбнулась мимолетной улыбкой:

— О, я это постоянно делаю. Но у нас результата еще не будет. Слишком рано.

— Однако достаточно воспользоваться новой кроличьей бумагой западногерманского производства. Я читал о ней. Она фиксирует беременность уже через час.

— Жаль. Ну, нет у меня никакого нового средства, я и не знала, что оно существует.

— Я знаю ночную аптеку, в Беркли. Давай туда слетаем и купим пакетик новой кроличьей бумаги.

— Зачем?

— Всегда есть шанс, возможность. И если удача посетит нас, мы не разорвем наших отношений.

— Хорошо. Ты отнеси в машину два моих чемодана, и мы полетим в ночную аптеку. И если я беременна, вернусь вместе с тобой. Если же нет — прощай.

— Договорились. — Ничего больше он сказать не смог бы. И заставить ее остаться не сумел бы.

Когда он нес два тяжелых чемодана вниз к машине, Кэрол спросила:

— Хочешь, чтобы я осталась?

— Да.

— Зачем?

Он не знал, зачем, и начал так:

— Видишь ли…

— Об этом забудь, — отрезала Кэрол и села в свою машину. — А ты следуй за мной в своей. Не хочется быть рядом, Пит.

Вскоре он летел над Сан-Рафаэлем, ориентируясь по кормовым огням ее аэромобиля. Пита одолевала меланхолия. Чертовы полицейские, подумал он. Для раскола группы сделано все, и теперь ее членов можно выдергивать по одному. Но полицейских он не винил. Винил себя. Так или иначе она узнала бы.

Я слишком усложнил свою жизнь, решил он. Слишком, чтобы цдти прямым путем и справляться с ней. Кэрол, конечно, получила горсть плохих карт, когда появилась в «Синей лисичке». Сначала приехал Лакмен; затем я привез Джо Шиллинга, чтобы он занял ее место за карточным столом; потом в ее машине оказалось тело Лакмена; и вот — это. Неудивительно, что она хочет уйти.

А почему она должна оставаться? Приведи хоть одну вескую причину.

Не мог.

Они перелетели через Залив и, планируя, снижались, держа курс на пустую стоянку возле аптеки. Кэрол, приземлившись чуть раньше него, ожидала, пока он выйдет из машины и подойдет к ней.

— Прекрасная ночь. Значит, ты здесь жил. Как стыдно, что ты лишился этого уголка. Только подумай, Пит: если бы ты не проиграл его, я бы никогда с тобой не встретилась.

— Ага, — сказал он, когда они поднялись по пригорку и вошли в аптеку. — Этого и столько другого никогда бы не пришлось пережить.

В аптеке их встретили рашморы. Гардены оказались единственными посетителями.

— Добрый вечер, сэр и мадам. Скажите, пожалуйста, что вам угодно?

Послушный механический голос лился из сотни громкоговорителей, скрытых по всему огромному, залитому светом помещению. Вся система обслуживания сосредоточила свое внимание на них двоих.

Кэрол спросила:

— Вам что-нибудь известно о новой быстродействующей кроличьей бумаге?

— Да, мадам, — охотно отозвалась аптека. Недавний прорыв в науке, из «А.Г. Кемп» в Бонне. Получите, пожалуйста. — Из отверстия в конце стеклянного прилавка выпал пакет; он остановился прямо перед ними, и Пит его взял.

— По цене старого.

Пит заплатил аптеке, и они с Кэрол пошли на неосвещенную заброшенную стоянку.

— Все для нас, — прокомментировала Кэрол. — Это огромное здание с тысячей светильников внутри и эти оглушительные рашморы. Похоже на аптеку для мертвых. Призрачная аптека.

— Черт, — согласился Пит, — она слишком велика для живых. Но единственная проблема в том, что не хватает живых.

— Быть может, появится еще один, — загадала Кэрол. Она сняла с пакета кроличьей бумаги ленточную обертку, развернула пакет, взяла бумагу и прикусила ровными белыми зубами.

— Какого цвета она становится? — спросила Кэрол, рассматривая бумагу. — Такого же, что и старая?

— Белого, если ничего. Если есть, то зеленого.

При тусклом свете стоянки определить цвет было трудно.

Кэрол открыла дверцу машины — зажегся свет фонаря.

Бумага позеленела.

Кэрол взглянула на Пита:

— Я — беременна. Нас посетила удача. — Голос ее звучал уныло, наполнившиеся слезами глаза глядели в сторону. — Будь я проклята, — подавленно сказала она. — Впервые за всю жизнь. И с человеком, который уже… — Тяжело дыша и неподвижным взглядом глядя в одну точку куда-то в ночную тьму, она замолчала.

— Это надо отпраздновать!

— Да? — повернулась она к нему.

— Мы должны выйти в радиоэфир и сообщить об этом всему миру!

— О! — кивнула Кэрол. — Да, верно, таков обычай. Не будут ли нас ревновать? Ах!

Пит вполз в машину и резким движением включил передатчик на аварийную всеволновую радиочастоту.

— Эй! — воскликнул он. — Знаете что? Говорит член группы «Синяя лисичка» Пит Гарден, Кармел, Калифорния. Кэрол Хоулт Гарден и я женаты всего день с небольшим. И сегодня ночью она проверилась на западногерманской кроличьей бумаге…