Выбери любимый жанр

Оценить:

Божья кузница (сборник)

Оглавление

— Мне тоже насадить приманку на крючок? — спросил Марти.

— Таковы правила игры, — ответил Харри Файнман.

Коренастый, мускулистый, он уступал Артуру в росте. Преждевременно поседев, он начал лысеть, но, тем не менее, воротник его черной кожаной куртки закрывали не успевшие поредеть волосы. Добродушное выражение мясистого лица сочеталось с пронзительным взглядом маленьких глаз, прятавшихся под густыми темными бровями. Он энергично смотал нейлоновую леску и закрепил удочку рядом с банкой с наживкой и коробкой, полной рыболовных снастей.

— Считай, что ты поймал рыбу, только тогда, когда все подготовил для этого сам.

Увидев растерянное лицо Марти, Артур подмигнул сыну.

— Червячкам будет больно, — прошептал Марти.

— Не знаю, способны ли они ощущать боль, — задумчиво проговорил Харри. — Может, и способны. Но это в порядке вещей.

— Это в порядке вещей, папа? — переспросил Марти.

— Думаю, да.

За все время их жизни у реки Артур впервые взял Марти на рыбалку.

— Твой папа хочет облегчить тебе жизнь, малыш. А я — нет. Ловить рыбу — серьезное дело. Целый ритуал.

Марти уже слыхал кое-что о ритуалах.

— Значит, надо вести себя по правилам, и тогда мы не будем чувствовать вину.

— Так и есть, — подтвердил Харри.

Взгляд Марти стал отсутствующим — он явно вынашивал очередную идею.

— Пегги выходит замуж… Этого требует ритуал, потому что они собираются заниматься любовью, правда? Иначе они бы чувствовали себя виноватыми?

Утром Франсин и Мартину предстояла поездка в Юджин на свадьбу родственницы. Артур собирался отправиться с ними, но появились более важные дела.

Артур посмотрел на сына.

— Ты заходишь слишком далеко в своих рассуждениях.

— Он твой сын, старик.

— Заключение брака — праздник. Это ритуал, но очень радостный. Совсем не такой, как насаживание червя на крючок.

Харри усмехнулся.

— В наши дни никто не чувствует вину, занимаясь любовью.

Марти удовлетворенно кивнул и взял из рук отца леску с крючком. Артур осторожно подцепил червя из картонки и протянул сыну.

— Сверни его в кольцо и насади на крючок несколько раз.

Марти фыркнул, следуя указанию.

— У червей желтая кровь, — заметил он. — Хлюпает.

Они безуспешно рыбачили в течение часа. К половине десятого Мартин уже мечтал убрать удочку и съесть бутерброд.

— Согласен. Руки чистые? — спросил Артур. — Смой соус из червей.

— Фр-р-р. — Марти почти коснулся воды лицом, пытаясь опустить руки поглубже в воду.

Харри откинулся назад и сжал удочку коленями. Он закинул руки за голову и широко улыбнулся.

— Мы не занимались этим годами.

— Я не слишком скучаю без рыбалки, — бросил Артур.

— Ах ты, неженка!

— Папа — не неженка! — крикнул Марти.

— Заступись, сынок! — подбодрил его Артур.

— Ловить рыбу — скверное дело!

— Яблоко от яблони недалеко падает, — подытожил Файнман.

Поля шляпы свисали ему на лицо и закрывали глаза. Неожиданно Артуру вспомнился сон, в котором голова друга представлялась ему луной, и вздрогнул. Поднялся прохладный сырой ветер и завел прекрасную скорбную песню.

Марти рассеянно жевал бутерброд.

4 октября

Сосны подступали к дому так близко, что их можно было принять за рисунок на оконных занавесках. А за ними открывался великолепный вид: излучина тихой, поросшей зеленью реки. С запада надвигались белые, темнеющие к горизонту облака.

Сидя на кухне среди медных горшков и мисок, Артур разбил яйца в сковороду, греющуюся на огне.

— Мы знаем друг друга уже тридцать лет, — сказал он, раскладывая омлет с колбасой на тарелки. Одну из них он поставил на тяжелый дубовый стол перед другом. — Но редко видимся.

— Именно поэтому мы так долго остаемся друзьями. — Харри трижды постучал вилкой по столу. — Из-за этого воздуха я так голоден, будто в последний раз ел тоже тридцать лет назад. Что за чудное место!

— Ты убиваешь во мне сентиментальность, — заметил Артур, выходя за кувшином апельсинового сока.

— Колбаса?..

— Еврейское национальное блюдо.

— Господи, благослови!

И Харри набросился на желтую взбитую массу, лежащую перед ним на керамической тарелке. Артур уселся напротив.

— Как ты можешь здесь работать? Я предпочитаю железобетонные клетушки. Они помогают собраться с мыслями.

— Зато ты хорошо спал.

— Хорошо ли, плохо ли я сплю — всегда храплю.

Артур улыбнулся.

— А еще считаешь себя любителем природы, рыбаком. — Он отрезал кусочек колбасы и поднес его ко рту. — В промежутках между консультациями и занятиями я собрался было написать книгу об администрации Хемптона, но так и не приступил к первой главе. Не знаю, как описать все, что случилось. Мы стали свидетелями чудесной трагикомедии, не правда ли?

— Хемптон больше доверял науке, чем любой другой президент со времен… со времен…

— Надеюсь, что Крокермен…

— Что за имя для президента!

— … Окажется не так плох. Я пригласил тебя отчасти из-за него.

Харри вопросительно поднял кустистую бровь. Друзья представляли собой пару, достойную классической комедии: высокий, слегка сутулящийся, обычно лохматый Артур и Харри, невысокий крепыш, едва ли не толстяк, с залысиной на лбу и дружелюбным выражением лица, несколько старившим его.

— Я так и сказал Итаке.

Итака, красивая, идеально сложенная супруга Хаврри, которую Артур давно не видел, была на десять лет старше мужа.