Принц драконов

Оглавление

Но внезапно Криго вскрикнул от боли. Пламя свечи рванулось вверх, образовав извивающийся столб Огня с когтями, зубами и крыльями дракона. Палила взвизгнула: в пламени появлялись и исчезали лица Ролстры, Янте, Пандсалы, ее самой, принца Рохана, Зехавы и незнакомой девушки в облаке огненных волос. Дракон поднялся на дыбы, зарычал, и пламя охватило рукава рубашки Криго. Ренегат рухнул на пол, хватая воздух скрюченными пальцами, а в бесновавшемся огне по-прежнему метались видения…

Ролстра чертыхаясь сорвал с окна штору и накинул ее на фарадима. Дракон и Огонь исчезли. Верховный принц поднял бесчувственное тело Криго, подошел к двери и пинком открыл ее. Вышвырнув потерявшего сознание «Гонца Солнца» в прихожую, он гаркнул слугам:

— Уберите его отсюда! — Затем он с грохотом захлопнул дверь и вытер пот со лба.

Палила дрожала всем телом. Глаза ее были закрыты. Она никогда ничего не боялась — разве что потерять свою красоту, но столб огня почти парализовал ее. Палиле казалось, что вся комната охвачена пламенем, что огонь лижет шторы и деревянные панели, пожирает ее волосы, плоть и кости, и она поражалась, почему до сих пор жива. С жалобным криком женщина обхватила себя руками, чувствуя, как в ее чреве шевельнулся и забился испуганный младенец.

— Все в порядке, — сказал стоявший над ней Ролстра. — Палила, прекрати! Ты повредишь ребенку.

Она подняла взгляд и снизу вверх посмотрела на высокого и сильного принца. Пальцы Палилы впились в тунику Ролстры, и она застонала, когда тот подхватил ее на руки, чтобы отнести в постель.

— Палила, успокойся, — приказал он.

Она вцепилась ногтями ему в грудь, разорвала шелковую тунику, и секунду Ролстра изумленно смотрел на нее, а потом оглушительно захохотал. Ей казалось, что вокруг все еще бушует пламя, но на самом деле оно существовало только в ее воображении, жило в ее теле, пожирало его изнутри… Раздев женщину, Ролстра скрутил в жгут длинные волосы Палилы и обвил этим жгутом ее шею.

— Значит, страх пламени может заставить тебя сгореть, да? Напомни мне, чтобы я изменил способ смертной казни, — нежно промурлыкал он. — Надо будет кого-нибудь сжечь заживо и приказать тебе смотреть на эту картину. А я тем временем буду любоваться тобой. Только представь себе костер, на котором горит беззащитный мужчина или женщина. Какое знойное, какое жаркое пламя…

— бормотал он, закидывая Палиле голову и затягивая жгут на ее шее. Горячие, влажные губы принца жгли женщине рот, она со стоном пыталась втянуть в себя последний глоток воздуха, а Ролстра смеялся от удовольствия. — Думай о пламени. Палила…

Глава 4

Принц Зехава пришел в себя утром третьего дня. Опытному воину понадобилось лишь несколько мгновений, чтобы догадаться, что раны его смертельны. Андраде, сменившая у его постели ненадолго задремавшую Милар, по выражению черных глаз принца поняла, что тот знает о приближающемся конце.

— М-да, — выдохнул он, насмешливо выгнув бровь. — Драконоборец сражен драконом. Что ж, Андраде, лучше так, чем от болезни или от вражеского меча…

— Ты прав, Зехава. Если будет больно, скажи мне. Я помогу.

— Нет, не больно. По крайней мере, мне. — Он снова закрыл глаза и кивнул.

— Хорошее питье. Снимает боль и в то же время не затуманивает разум. Спасибо, Андраде. Но я боюсь, что на Милар оно не подействует.

— Даже время бессильно залечить боль, которую чувствует женщина, теряющая такого мужа, как ты, Зехава.

Зехава удивленно посмотрел на свояченицу, и по его губам пробежала улыбка. Но сказал принц только одно:

— Хочу видеть сына. — Я пошлю за ним.

— Одного. Ты слышишь меня, Андраде? Одного. Рохан не заставил себя ждать. Темные круги залегли под его глазами, лицо осунулось. Андраде помедлила, следя за тем, как он садится и берет отца за руку, а затем оставила их наедине.

Рохан переплел пальцы с холодными пальцами Зехавы.

— Я здесь, отец.

Рука Зехавы сжалась.

— Есть вещи, о которых мы должны поговорить. Ты наконец выслушаешь меня?

— Я всегда слушал.

— А потом делал по-своему. Больше тебе меня слушать не придется, так что будь внимателен. — Зехава облизал губы и скорчил гримасу. — Нет, меня погубят не когти дракона. Я умру от жажды и голода. Дай попить.

Рохан взял кусок белого шелка, опустил его в воду и выжал на губы отца. Только это и было дозволено Зехаве; стоило что-нибудь проглотить, как у него начинало жечь внутренности. Андраде приказала, чтобы принцу не давали ничего, кроме ее настоек, которые снимали боль прежде, чем вызывали ее.

Зехава втянул в себя несколько капель, скривился и закрыл глаза.

— Никому не доверяй, Рохан. Особенно меридам. А пуще всего — верховному принцу. Мериды только и ждут удобного момента, чтобы напасть на тебя. Принц тоже.

— Знаю, — ответил Рохан. — Скорее всего, мериды попытаются прощупать меня следующей весной. Я подумал, что следовало бы сначала для вида подраться с ними, а потом заплатить выкуп. Я знаю, что это рискованно, — признался он, глядя в расширившиеся от негодования отцовские глаза. — Они купят на эти деньги оружие и припасы, а затем достаточно обнаглеют, чтобы броситься на нас всем скопом. Но только этого мне и надо. Чтобы разгромить нас, им не хватит сил — это я обещаю. Однако затем они затихнут надолго, если не навсегда. Боюсь только, что придется потратить слишком много денег, чтобы заставить их сделать то, чего я жду.

— Заплатить выкуп! Ничего себе! — Затем Зехава издал короткий смешок, больше похожий на кашель. — Попробовал бы я заикнуться об этом! Моя гордость никогда не позволила бы этого. Но я должен доверять тебе, правда, Рохан? Посмейся за меня, когда они побегут с поля битвы!