Фея

• Предыдущая
• 24/50
• Следующая

Эпилог

Мой Аристотель пропал в тот же день когда погибла моя Фея…

Возможно, по своей кошачьей глупости он очень привязался к ней.

И подумал, что она не умерла, а просто переехала куда-то жить, и отправился на ее поиски…

Впрочем, коты намного людей и живут так просто и спокойно, словно заранее предчувствуют всеобщее бессмертие.

Несчастный Темдеряков сошел с ума, и его навсегда закрыли в психушке. Через своих знакомых врачей я знаю, что он стал писать бессмысленные стихи и раздавать их всем больным.

Один раз я приходил к нему, но он меня так и не узнал…

С каким-то странным недоумением он смотрел в мои глаза и что-то бормотал себе под нос.

Я уже уходил из больницы с двойственным ощущением: мне одновременно казалось, что он больной, и в то же время притворяется больным, чтобы уйти от наказания.

Во всяком случае, я пытался вывести его на чистую воду, я кричал и тормошил его, задавал ему самые мучительные вопросы об убийстве Феи, но он равнодушно моргал глазами и как ни в чем ни бывало, ковырялся в носу.

То ли Бог, то ли еще кто-то и на самом деле дьявольски посмеялся над ним. И, можно сказать, что, несмотря на свое раздвоение, я уходил от его жалкого подобия с некоторой благодарностью невидимому Творцу!

Что касается меня, то я так закручинился, так загоревал, что пустился сразу во все тяжкие.

Стал играть в карты на деньги, пьянствовать в общежитии с самыми непутевыми студентами, отдаваться подряд всем легкомысленным женщинам и вообще опускаться на дно своей бессмысленной жизни.

А однажды мне приснился сон, я опять увидел свою Фею, она опять сидела у меня на коленях и учила петь Акафист Пресвятой Богородице.

Тонкий, словно у соловья голос, похожий на дрожащую переливчатую свирель, уводил меня дальше, во все внеземные глубины и пространства.

«О, Пресвятая Дева Мати Господа, Царице Небесе и земли! Многоболезненному воздыханию души нашея, призри с высоты святыя Твоея на нас. С верою и любовию поклоняющихся пречистому образу Твоему. Не имамы бо ни иныя помощи, ни инаго представительства, ни утешения, токмо тебе, о, мати всех скорбящих и обремененных. Помоги нам… немощным…»

Я пел вместе с Феей и плакал. А потом проснулся и увидел себя в постели с другой женщиной в незнакомом доме.

Я слышал, как она храпит во сне. Точно так же, наверное, храпел во сне Темдеряков.

И мне стало страшно и стыдно, и я возненавидел сам себя.

И в эту же ночь тихо, украдкой я выбрался из чужой постели и покинул эту женщину.

Путь на кладбище лежал через весь город.

Такси уже не ходили, неожиданно я увидел знакомую машину «скорой помощи» и просигналил.

Они увидели меня и остановились.

Они ехали с вызова и поэтому довезли меня до кладбища, связавшись по рации с диспетчером.

Ночное кладбище тревожно утопало в сугробах.

Машина уехала, и я остался один.

Я шел, утопая по колено в снегу.

Мороз ломил мои руки и ноги, слезились глаза, щипало веки, но я шел к ней, к моей единственной Фее, к ее холмику шел я, чтоб спеть ей акафист священный…

Снега, отражавшие небо, светились в холодную Вечность…

Пребывающий в неизвестности

Если видения, привидения, духи во плоти тени, живые мертвецы и пр. возможны, то многие из нас дали бы дорого за то, чтобы увидеть их и созерцать спокойным духом. Людей, кои постоянно видят разные видения или призраки, называют духовидцами. Есть особый род видений, по сказанию очевидцев, это двойники, т. е. человек видит самого себя, и тут народное наше поверье о домовом, который иногда одевается в хозяйское платье, садится на его место и пр., совпадает с распространенным по всей Европе, особенно северной, поверье о двойнике. Иногда видят его также другие люди, но обыкновенно видишь его только сам: для прочих он невидимка. Если двойника застанешь у себя в комнате, или вообще, если он предчувствует человеку, идет наперед, то это означает близкую кончину; если же двойник идет следом за хозяином, то обыкновенно намерен только предостеречь его. Есть люди, кои, по их уверению, почти беспрестанно видят своего двойника и уже к этому привыкли.

Все сердце мое разожглось,

И утроба моя изменилась

Воспринимаю все как из былого,

Сам ухожу неведомо куда,

Лишь губ и языка мгновенье слова

Творят во мне грядущие года…

Мне часто не хватает Веры, поэтому я верю во все, а верить во все, – это значит вообще ни во что не верить

Мы не участвуем в этом бытии, но каждое смертное существо, находясь между возникновением и уничтожением, представляет собой только явление, только слабое, неуверенное мечтание о себе самом. То, что мы хотели схватить, ускользает…

…А ведь возможное – это поразительное зеркало, которым можно пользоваться только с крайней осторожностью, предусмотрительностью. Это то, что можно назвать кривым зеркалом. Я, которое вглядывается в собственное свое возможное, истинно лишь наполовину, ибо в этом возможном оно далеко еще от того, чтобы быть самим собою.

Величие человека тем и велико, что он осознает свое ничтожество

Я искал самого себя

Демон человека – судьба его.

Который уже день Сан Саныч лежал в гробу, дожидаясь своего погребения.

Тоскливые мухи бродили по его одеревеневшему лицу и воде бы ни о чем не думали, как и люди, приходившие иногда навестить Сан Саныча.

• Предыдущая
• 24/50
• Следующая