Горячая кровь

Оглавление

— Как, это все о пещерах?

Он рассмеялся.

— Нет, здесь много снимков Тони. В прошлый раз я так и не показал вам его фотографии.

Сначала Блейк стал показывать снимки, сделанные в пещерах, а после ужина настал черед фотографий Тони. Клэр боялась, что фотографии сына его расстроят, но Блейк, казалось, был совершенно спокоен, рассказывал ей разные случаи из жизни Тони, и даже иногда смеялся. Самый тяжелый момент наступил, когда они дошли до снимков, сделанных в больнице, откуда Тони уже не вышел. С личика мальчика, очень похожего на Блейка, впервые пропала улыбка, в глазах появилась недетская серьезность.

— Это последняя фотография Тони, на следующее утро он умер, — тихо сказал Блейк. — А вот этот снимок мне больше всего нравится, я его увеличил и повесил у себя в спальне. — На фотографии мальчик от души смеялся, запрокинув голову. Казалось, снимок излучал тепло и свет. — Когда мне становится грустно, я смотрю на эту фотографию. — Блейк погладил пальцем глянцевую поверхность карточки. — Она мне напоминает, что, хотя смерть Тони была трагической, в его жизни было много смеха и радости. У нас бывали хорошие времена, и немало, этого у меня никто не отнимет.

Некоторое время оба молчали, Блейк невидящим взглядом смотрел в пространство. Затем он захлопнул альбом и встал.

— Прогуляемся?

Они вышли из дома, пересекли лужайку и оказались возле живописного мостика через небольшой ручей. Остановившись на мостике, они облокотились на перила и некоторое время молча слушали журчание воды. Блейк привлек Клэр к себе.

— Вы не завизжите, если я вас поцелую?

Вместо ответа она приподнялась на цыпочки и быстро коснулась губами его губ. Через мгновение Клэр отстранилась, в вечерней тишине ее голос прозвучал непривычно глухо:

— Мне пора домой.

Блейк молча сжал ее руку. Они медленно пошли обратно. Уже у машины Клэр вдруг поняла, что не хочет уезжать.

— Спасибо за прекрасный вечер.

— Пожалуйста, — прошептал Блейк.

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Казалось, воздух между ними звенел от нарастающего напряжения. Клэр даже слишком хорошо сознавала, что одновременно с тем, как в Блейке нарастает страсть, ее собственная способность к сопротивлению стремительно падает. Она ни на минуту не забывала обещание Блейка: «Между нами не произойдет ничего… если вы сама не начнете». Вздохнув, она открыла дверцу и села за руль.

— Спокойной ночи.

Блейк понимающе улыбнулся.

— Спокойной ночи, Скарлетт. До завтра.

Добавить еще что-нибудь Клэр не решилась: побоялась, что голос выдаст ее чувства. Поэтому она только улыбнулась и поспешила уехать.

9

На протяжении нескольких следующих дней Блейк с присущим ему чувством юмора не раз спасал ситуацию. Едва между ними начинало ощущаться напряжение, он разряжал обстановку какой-нибудь шуткой, острым словцом, и таким образом им удавалось держать чувства под контролем. Клэр, конечно, понимала, что так не может продолжаться вечно, тем более что она с каждым днем все лучше узнавала этого загадочного мужчину, который покорил ее сердце.

Клэр по-прежнему раздражала его небрежная манера одеваться: галстук на Блейке вечно болтался, верхняя пуговица рубашки всегда была расстегнута. Ее порой возмущала его ленивая усмешка, дурная привычка отпускать насмешливые замечания в ее адрес в присутствии подчиненных, хотя, надо признать, в этом Клэр не была исключением — Блейк поддразнивал всех коллег, и, если бы он не поддразнивал ее, другие могли бы заподозрить, что между ними что-то происходит.

Впрочем, в профессиональном отношении доктор Джордан был безупречен, у Клэр ни разу не возникло повода усомниться в его мастерстве или в знаниях. Он действовал решительно, четко, без суеты и при этом отлично умел обращаться с пациентами. Блейк мог удачно и к месту пошутить, помогая больному расслабиться, умел несколькими непринужденно сказанными словами развеять его страхи. Он придерживался того стиля общения с пациентами, который нравился и самой Клэр. Она не могла не признать, что Блейк не только хороший врач, но и психолог, и прирожденный комедиант — ему порой удавалось увидеть смешное в самых, казалось бы, печальных ситуациях. При этом он очень хорошо чувствовал грань, за которой нужно остановиться, его шутки никогда не бывали жестокими.

В среду, вернувшись в обеденный перерыв в свой кабинет, Клэр обнаружила там Блейка. Он удобно устроился за ее столом с чашечкой кофе, положив ноги на угол ее письменного стола. Возмущенная таким нахальством, Клэр молча забрала у Блейка чашку, допила остатки кофе и сказала:

— Спасибо, кофе отличный.

— Эй, мы так не договаривались! — шутливо возмутился он. — Кофе мне и самому нравился. Выпили — теперь расплачивайтесь.

Он со смехом потянул ее за руку и усадил к себе на бедра, придерживая за талию. Клэр заёрзала, а Блейк, приблизив губы к самому ее уху, прошептал:

— А вот этого не делайте, Скарлетт, это вредно для моего организма. Лучше расплатитесь как порядочная девушка.

Клэр уперлась ладонью в его грудь, сумела немного отстраниться и посмотрела в глаза.

— Да ведь вам не нужна порядочная девушка, Блейк Джордан.

— Ну как же, нужна, только она не дается.

На секунду Клэр замерла, зачарованная магнетическим взглядом темно-серых глаз, и почувствовала, как сердце Блейка под ее ладонью забилось сильнее. Время будто остановило свой бег, казалось, это мгновение продлится вечность. Но тут раздался стук в дверь и в кабинет заглянула Уитни. Увидев Клэр и Блейка в довольно фривольной позе, девушка попятилась, смущенно бормоча: