Прекрасна и опасна

Оглавление

Они оба не освободились от детских воспоминаний. Для Рогана это была любовь рано умершей матери и равнодушие отца, который ни черта не дал ни жене, ни ребенку. Элизабет предпочитала глушить детскую боль в безопасном преподавании истории, в то время как Роган выбрал для себя постоянный вызов опасности и перемены.

И он не хотел, ни за что не хотел никакого постоянства в своей жизни! И уж конечно ему не нужна была постоянная женщина! Тем более такая, как эта…

Роган выпустил ее пальцы. Она резко отодвинулась.

– Ты права, Элизабет. Ты тоже не в моем вкусе, – спокойно сказал он и поднялся. – Завтра нам предстоят похороны. – Он поморщился. – Так что я желаю тебе спокойной ночи. – Он решительно вышел.

– Спокойной ночи, Роган, – тихо пробормотала Элизабет.

Комната без живого и энергичного Рогана почему-то казалась теперь безжизненной, скучной… и неинтересной.

Глава 9

Когда на следующее утро Элизабет вошла в кухню, она увидела, что Роган стоит у плиты и готовит яичницу с беконом.

– Возьми из буфета тарелку, Элизабет, а потом займись тостами, хорошо?

Этой ночью Элизабет заснула очень поздно и утреннее купание проспала. Войдя в маленькую столовую и не обнаружив там накрытого стола, она подумала, что и завтрак проспала тоже. Привлеченная запахом обжариваемого бекона, она вошла в кухню и так удивилась, увидев Рогана в роли кухарки, что молча выполнила его просьбу.

Роган, в линялых голубых джинсах и белой обтягивающей футболке, стоял босыми ногами на терракотовой плитке кухонного пола. Волосы у него были взъерошены, глаза смотрели сонно, а на скулах проступала щетина. Он еще не брился.

– Миссис Бэйнс сегодня нет? – спросила Элизабет, расставляя тарелки и доставая тосты.

Роган пожал плечами и повернулся к ней спиной:

– Когда я рано утром зашел, она сидела здесь и плакала. Мы посидели, поговорили. Ты ведь вчера сказала, что она очень расстроена. Я отпустил ее с сегодняшнего утра, а после похорон она может слетать в Шотландию к сыну.

У Элизабет слегка задрожали руки. «Значит, после отъезда миссис Бэйнс мы с Роганом останемся в Салливан-Хаус совсем одни?»

Она облизнула губы:

– Ты очень добр.

Неужели это у нее такой замогильный голос? Конечно, у нее. Сегодня ночью Элизабет замучили эротические грезы с участием Рогана, и мысль о том, что она останется один на один с ним, не могла не наполнить ее душу тревогой.

Роган обернулся и хмыкнул:

– Я могу быть добрым, Элизабет.

– Не сомневаюсь. Когда тебе это надо, – сухо признала она.

Он вздернул черные брови:

– Мне не так уж надо готовить завтрак на двоих!

Элизабет пожала плечами:

– Может, стоило сначала подумать об этом, прежде чем отпускать миссис Бэйнс?

– Я так понял, что ты готовить завтрак не собираешься?

– Уверена, что у тебя больше способностей, – сладко заверила она и поспешно добавила: – Во всяком случае, по части кулинарии.

– Ты не слишком высокого мнения обо мне, да? – с сожалением проворчал Роган, разложил еду по нагретым тарелкам и перенес их на стол.

– Пожалуй, я лучше откажусь от показаний, – пошутила она.

Роган сел напротив нее и теперь внимательно разглядывал. Сегодня утром Элизабет, как всегда, хорошо смотрелась в кремовой блузке, коричневых брюках и коричневых туфлях. Волосы все так же торчали остренькими иглами, макияжа было совсем мало, на губах немного персиковой помады. И все-таки что-то в ней было другое. Какая-то мягкость, что ли? Не то во взгляде, не то в полноватых губах. Роган опять почувствовал легкую боль в бедрах.

Пропади все пропадом! Роган всю ночь уговаривал себя забыть колючую и сложную Элизабет Браун, забыть ее нежную, гладкую кожу. И что в результате? Он сидит напротив нее и возбужден как никогда прежде!

– Ешь свой завтрак, женщина! – приказал он.

Его собственный аппетит испарился еще несколько секунд назад. По крайней мере, это касалось еды…

– Есть, сэр! – насмешливо отозвалась она.

Роган мрачно насупился:

– Вот интересно, а если бы я приказал тебе раздеться и лечь на этот обеденный стол?

Элизабет понимала, что он хочет ее смутить. И пусть он преуспел, но знать об этом ему не полагалось.

– Не раньше, чем я покончу с завтраком, – ехидно отозвалась она и опять принялась за еду.

Он тяжело вздохнул:

– Элизабет…

– Не могли бы мы просто поесть, Роган?

Он опять вздохнул:

– Ты знаешь, что опасна?

Элизабет удалось прикрыть удивление довольно бойким ответом:

– В таком меня еще никто не обвинял.

Роган поджал губы:

– Можно подумать, тебе это неприятно слышать.

Видя его раздражение, она невольно улыбнулась:

– Я – скучный университетский преподаватель, и, конечно, мне это приятно слышать.

Вот уж какой-какой, а скучной ее не назовешь. Это Роган признавал. Бескомпромиссно. Во-первых, никогда не знаешь, в каком настроении Элизабет будет при следующей встрече – сегодня утром она, например, дразнится. Во-вторых, как он ни старается, никак не может выкинуть из головы ее вчерашнюю. Или свои ощущения. На поверку, при одном только взгляде на нее ему хочется повторения…

– Давай говорить прямо, Элизабет. У меня на сегодня несколько дел, связанных с отцом. В том числе и похороны. А потом я точно отсюда уеду.

Роган был сам себе отвратителен. Однако есть большая опасность, что такая женщина, как Элизабет Браун, способна заманить в ловушку любого мужчину вместе с его мужественным сердцем и драгоценной свободой…