Хозяин Соколиного гребня

Оглавление

Керек начал пробираться сквозь толпу торговцев и торговок, продающих рыбу, башмаки, чаши, выточенные из мыльного камня. Чесса подняла голову и, набрав в легкие побольше воздуха, крикнула:

– Я Чесса, дочь короля Ситрика! Помогите мне! Помогите!

Рыжий, смеясь, крепко шлепнул ее по заду.

– Да, сладкая. Кто же спорит? Ты принцесса, прекрасная принцесса. Как не залюбоваться красотой твоего королевского высочества? И платье у тебя ну чисто королевское, а грязь на мордашке яснее ясного говорит о высоком происхождении.

– Помогите! Я принцесса Чесса! Помогите мне! Но толпящиеся вокруг люди только глазели на нее. Одни показывали на нее пальцами, другие смеялись.

– Да что-то ты больно грязная, – заметила какая-то женщина, которая стояла возле лавки ювелира и разглядывала серебряный браслет.

– В ее босых пятках столько же королевского достоинства, сколько в волосьях, которые растут в носу у моего мужа, – закричала другая, поглаживая красными руками еще живую, шевелящуюся форель.

Рыжий опять шлепнул Чессу по заду, на этот раз так сильно, что она чуть не вскрикнула.

– Помолчи, дорогуша, – сказал он громко, придав голосу ласковую веселость. – Зачем давать этим добрым людям повод посмеяться над тобой? Или ты орешь все эти глупости, потому что тебе нравится, когда я хлопаю тебя по твоему круглому, гладкому заду?

Миновав рынок, он зашагал быстрее.

– Ты мне за это заплатишь, – тихо проговорила Чесса.

– Да ну? Что же, посмотрим.

Она опять попыталась вырваться, и он засмеялся.

– Не думаю, что мой господин будет от тебя в таком уж восторге, – сказал он и перешел на бег. Вскоре ее затошнило от тряски.

Не прошло и нескольких минут, как он взбежал на деревянный трап, перекинутый между пристанью и большим торговым кораблем. Здесь он наконец поставил ее на ноги, и Чесса чуть не упала, однако он успел вовремя схватить ее за руку.

– Пошли, – буркнул он и потащил ее по мосткам, идущим между рядами гребцов. На корме корабля возвышался большой кожаный шатер для сна и хранения грузов. Рыжий толкнул ее туда, и она увидела человека, сидящего в кресле, почти касаясь головой верха шатра.

Выглядел он донельзя глупо, потому что восседал с таким видом, словно под ним был трон, а вокруг – не корма корабля, а тронный зал, и Чесса рассмеялась бы, если б не мучившая ее тошнота.

– Вид у нее, как у портовой шлюхи, – сказал человек в кресле. – Как у грязной рабыни.

От звука этого голоса у Чессы кровь застыла в жилах. Не может быть, чтобы жизнь обошлась с ней так несправедливо. О боги, уж лучше бы она уехала в Нормандию и вышла там за этого Вильгельма по прозвищу Длинный Меч!

– Да, вид у нее не очень, – ответствовал рыжий Керек. – Но не все ли равно? Когда я наткнулся на нее, она была одна и не доставила мне никаких хлопот.

– Что-то не верится. Она бы сразилась со всеми полчищами дьявола, о котором толкуют христиане, прежде чем сдаться мужчине – как бы силен он ни был.

– Ишь ты, – протянул Керек, и в его голосе прозвучало восхищение. – Но я-таки справился с ней и доставил ее к тебе.

– Да, наконец-то она в моей власти. Здравствуй, Чесса. Наверное, ты не думала, что увидишь меня снова?

Глава 5

Чесса молча смотрела на Рагнора Йоркского.

– Да, мерзавка, теперь ты в моих руках, и тебе не убежать.

– Что тебе от меня надо, ты, комок болотной тины? Рагнор медленно встал со своего кресла, шагнул к ней и сильно ударил ее по лицу. Она упала на покрывающий корму ковер и больно ушибла бедро. Он стоял над ней, уперев руки в бока, и смотрел на нее сверху вниз. Он явно был очень доволен собой. Его губы кривила злорадная ухмылка.

– Вот так ты мне нравишься – распростертая у моих ног лицом вниз. Отныне ты будешь говорить со мною кротко и благопристойно. Ты поняла меня, Чесса?

Она подняла на него глаза и с трудом заставила себя проглотить слова, которые – она это знала – принесут ей новую боль. Но как ей хотелось крикнуть этому ублюдку все, что она о нем думает, наброситься на него и кулаками стереть эту наглую ухмылку с его глупого лица! – Я задал тебе вопрос, Чесса. Отвечай!

Она не могла выдавить из своего горла ни звука, не могла заставить себя выказать покорность этому подонку.

Он пнул ее в ребра. Чесса дернулась от боли и тут же свернулась калачиком, подогнув колени и обняв их руками.

– Отвечай! – визгливо закричал он.

– Так ты можешь убить ее, господин, – вмешался Керек. – Может, она не смогла ответить тебе потому, что у нее не хватало дыхания. Может…

– Держи свое мнение при себе, Керек. Она строптива, упряма, и в ней больше гордости, чем в сотне других женщин. Я с наслаждением сломаю эту гордость. Да, с наслаждением. Она пыталась отравить меня. Она бы меня убила, кабы не мое крепкое здоровье.

Чесса, тяжело опираясь ладонями о пол, с трудом поднялась на четвереньки. Преодолевая стреляющую боль в ушибленных ребрах, она сделала глубокий вдох.

– Зачем ты велел притащить меня сюда? Он снова занес ногу для удара, но Керек схватил его за руку и торопливо сказал:

– Это кроткий и благопристойный вопрос. Она не понимает, для чего ты захватил ее, господин. Если ты скажешь ей о своих намерениях, она станет более мягкой и покорной.

Керек был слеп. Он, Рагнор, знал, что эта девка никогда не станет покорной. И все же опустил занесенную ногу. Однако эта дрянь вздрогнула, ожидая удара. Ему это понравилось. Как знать, возможно, Керек все-таки прав. Возможно, после урока, который он ей преподал, она смирится с тем, что теперь он ее хозяин.

– Хорошо, слушай, – изрек он и снова опустился в кресло.