|
Оценить:
|
Том 3. Книга 2. Драматические произведения
- Предыдущая
- 36/83
- Следующая
36
Генриэтта
(сама с собой)
Зачем?
Нет, дорогой, прощаться — так прощаться!
(Пишет что-то кольцом по стеклу, окно настежь, кольцо в ночь.)
Вот и пропало!
Казанова
(прорываясь)
Хороша любовь!
Из-за каких-то там семи дурацких
Чертовых — черт! — печатей — в ночь — навек…
— Какая там любовь! Так, — приключенье!
Генриэтта
Оставим это. Обещать одно
Мне должен ты. Коль в жизни доведется
Нам встретиться еще — не должен ты
Глазом моргнуть. Вот долг твой. Понял?
Казанова
(желчно)
Понял.
Любовь и долг, но это так же ново…
Генриэтта
(на секундочку Анри)
Как белый волк — и верный Казанова!
(По-другому)
Еще одно: нигде и никогда
Не смей разузнавать — под страхом смерти
Моей — кто я. Еще одно: люби
Другую, нет — других, нет — всех. Безумства —
Три — свершила я в свой краткий век.
Ты — третье и последнее. — Довольно.
— Который час?
Казанова
Так ты уйдешь одна?
Генриэтта
Да, как пришла.
Казанова
Нет, это невозможно!
Генриэтта
Всё можно — под луной!
Лунный луч.
— Гляди, луна
Уж зажигает нам фонарь дорожный…
(Тушит свечу, наклоняется над спинкой кресла, кладет Казанове на голову руки.)
Когда-нибудь, в старинных мемуарах, —
Ты будешь их писать совсем седой,
Смешной, забытый, в старомодном, странном
Сиреневом камзоле, где-нибудь
В Богом забытом замке — на чужбине —
Под вой волков — под гром ветров — при двух свечах…
Один — один — один, — со всей Любовью
Покончив, Казанова! — Но глаза,
Глаза твои я вижу: те же, в уголь
Все обращающие, те же, в пепл и прах
Жизнь обратившие мою — я вижу…
И литеры встают из-под руки, —
Старинные — из-под руки старинной,
Старинной — старческой — вот этой вот — моей…
(Прижимает к рукам его руки.)
Когда-нибудь, в старинных мемуарах,
Какая-нибудь женщина — как я
Такая ж… Но который час?
Казанова молча показывает ей часы.
— Всё поздно!
— Даю вам клятву, что тебе приснюсь!
(Затыкает за пояс пистоль. В дверях)
Прощай! — Одна — над тобой и мной
Луна бездомная.
Казанова
(к ней)
Скажи мне!
Генриэтта
(качая головой)
Все под большой луной
Играем втемную.
(Исчезает в полосе лунного света.)
Картина пятая
Тринадцать лет спустя
Комната гостиницы «Весы», где прощались Генриэтта и Казанова. Входят — веселой уличной бурей — Казанова и его тысяча первая подруга.
Девчонка
Вы здесь живете?
Казанова
Нынче здесь.
А завтра…
Девчонка
Графский вкус!
Святой Исус! Диван, комод
И люстра… Все как у господ!
И пол коврами устлан весь!
— Я только одного боюсь,
Что это всё не наяву,
Что вдруг — боюсь — проснусь!
Казанова
Где муж твой?
Девчонка
Спят мужья мои!
Казанова
А как тебя зовут?
Девчонка
Мими,
Я ужинать хочу!
Казанова
Люблю
У женщин — аппетит!
Девчонка
О, я бы даже королю
Сказала: кто не сыт,
Любить не может!
Казанова
Как с детьми:
Накормишь — и бай-бай!
Девчонка
Да, да, сначала накорми,
Потом и обнимай!
Казанова
Чем ужинать мы будем?
Девчонка
Всем!
Давай, коли даешь!
Пожалуй — и тарелку съем!
А вилку, ложки, нож —
В карман, на память!
Казанова
(позабавленно)
И гусей
В карман, на память?
Девчонка
Всё в карман!
Казанова
(с комическим вздохом)
Ну что ж, перелистаем сей
Гастрономический роман!
— Так же целуешь ты, как ешь?
Девчонка
Целую так, как ем,
Пью как целую — и пою,
Как пью!
Казанова
Сплошной Эдем!
Ле-Дюк! Не слышит! — Старый трюк!
Лентяй! — Ле-Дюк! — Наглец! Ле-Дюк!
Ле-Дюк
(просовывая голову в дверь)
Что надо?
Казанова
Надо мне, пострел,
Чтоб ты мне нбзло спать не смел!
Беги к хозяину, вели —
Да расторопнее, бревно! —
Чтобы тащил сюда вино
И снедь со всех концов земли.
И что иначе, дескать, граф…
Ле-Дюк
Хороший граф!
Казанова
Треклятый нрав!
- Предыдущая
- 36/83
- Следующая
