Бомба для братвы [= Мастер взрывного дела]

Оглавление

124

Куратор шел быстро. Гораздо быстрее, чем следовало бы в данных обстоятельствах. Чем следовало идти в незнакомом, набитом боевиками доме.

Куратор спешил. Потому что во дворе ударили первые выстрелы. Вначале робкие одиночные. Потом короткие, ощупывающие двор автоматные очереди. Охрана обнаружила прикрывающего тылы Резидента. И сомкнула вокруг него кольцо атаки. Резидент мог продержаться еще пять, максимум десять минут. И умереть. Неизбежно умереть. Выполнив главную свою задачу — оттянув на себя внимание и силы противника. Если он умрет через десять минут, значит, он очень хороший боец. Если уже умер — значит, никчемный, не способный выполнить поставленную перед ним боевую задачу.

Пока Резидент жив, пока заворачивает на себя пули охраны, у его напарника есть шанс дойти до цели. Только надо идти быстро. Максимально быстро.

Куратор шел очень быстро. И все же Куратор опоздал. Ненамного, но опоздал.

Когда Куратор добрался до кабинета хозяина дома, было уже поздно. Все было поздно…

— Здравствуй! — сказал Мозга, когда незнакомец в черной камуфлированной униформе встал на пороге его кабинета. И включил свет.

Куратор отпрыгнул в сторону, изготовив к бою автомат. Он изготовил автомат к стрельбе. Но тут же опустил его.

Резидент вел бой уже почти пять минут. Пять минут — это очень много, если иметь дело с чуть не стократно превосходящими силами противника. И если не иметь возможности отступить.

Резидент не имел возможности отступить. И не имел возможности умереть. Раньше времени умереть. Раньше условленных десяти минут умереть, которые были необходимы Куратору, чтобы добраться до террориста.

Слева — два автоматчика. Ползут, прикрываясь случайными камнями. Надеются остаться незамеченными. Эти двое самые опасные. Потому что самые близкие. И потому что автоматом их не достать. И гранатой не достать. Если только пугнуть.

Резидент достал, выдернул из гранаты чеку и швырнул в сторону крадущихся врагов. Ахнул взрыв, который никого не задел, но остановил опасное продвижение.

Взрыв спровоцировал новую волну стрельбы. Пули густо заколотили в землю там, где лежал Резидент. Одна ударила в бронежилет. Убить — не убила. Но синяк поставила вполспины.

Синяк — не в счет. Синяк — не смертельно.

Справа раздался одиночный выстрел. Похоже, снайпер. Снайпер — это серьезно. Этот может выцелить незащищенный участок тела. Например, между бронежилетом и каской. И всадить в него пулю. Разрывную. Или со смещенным центром тяжести.

От снайпера надо избавляться любым путем. Но отсюда не получится. Отсюда он прикрыт бетонным парапетом. Придется смещаться. Придется рисковать.

Резидент перекатился на несколько метров в сторону и всадил в место, где прятался снайпер, длинную очередь. С ходу всадил, прежде чем снайпер, пытавшийся поймать его через оптику, успел сориентироваться. Несколько автоматных пуль ударили снайперу в голову.

И несколько Резиденту в каску. Тяжело, как пудовой дубиной. Так, что у того загудело в голове.

Пора было менять диспозицию. На другую, заранее намеченную. Отработав в сторону наседающих врагов очередь, Резидент качнулся в одну сторону, куда и сместился огненный шквал, и отпрыгнул и отполз совсем в другую. Отполз под защиту нескольких друг на друга сложенных в два ряда бетонных плит.

Эти плиты он оставил «на закуску». Как последнее свое прибежище, где ему надлежало продолжить бой до самой смерти.

Плиты прикрывали его с тыла, с которого рано или поздно должны будут раздаться выстрелы. И в какой-то степени пока защищали от выстрелов гранатомета, который тоже вот-вот объявится. В этом импровизированном доте он мог продержаться еще не меньше пяти минут. Если у них, конечно, не найдется в запасе тяжелой артиллерии.

Справа от него перебежали три вооруженных автоматами боевика. Надо следить за этим направлением. Через пару минут оно станет самым горячим…

Слева — еще два…

Еще один охранник высовывается из-за конька крыши. Этот наиболее опасен. Потому что видит двор как на ладони. Этого упускать нельзя…

Мозга сидел в глубине обширного кресла и держал на вытянутой руке мобильный телефон. И держал напротив одной из кнопок большой палец, который сводил на нет все возможные усилия Куратора и ведущего неравный бой Резидента. Который один был сильнее всех их автоматов, арбалетов, пистолетов и гранат, который в данный конкретный момент был боеспособней полностью укомплектованной мотострелковой дивизии. Десяти мотострелковых дивизий…

— Ты все правильно понял, — сказал Мозга. — Ты умный. И все же глупый. Бросай оружие.

— А если не брошу?

Мозга усмехнулся. С ним пытались торговаться в безнадежной сделке. Уже проигранной сделке. С ним пытался торговаться человек, не способный на поступок, который мог не задумываясь совершить он — Мозга. А раз его противник не был способен совершить равный ему поступок, значит, он был слабее. А он, Мозга, сильнее. Сильнее тот, кто умеет жертвовать чужими жизнями не задумываясь. Даже если жертвовать сотнями тысяч жизней.

Он был сильнее всех их, вместе взятых; потому что умел держать слово и умел жертвовать…

— Я догадался, что ты идешь, — сказал Мозга. — Когда потух свет, догадался. Когда потух свет, я понял, что это неспроста. И поэтому заранее набрал известный мне номер. Только мне известный. Чем активизировал взрыватель. Потом я набрал две цифры запускающего кода. Две набрал, а одну, последнюю, нет. Вот эту не набрал. На которой держу палец.

Ты, конечно, можешь меня убить. Но тогда вместе со мной умрут еще несколько сотен тысяч человек. В городе, который ты даже не знаешь. То есть ты убьешь не только меня, но и их. И станешь очень крутым убийцей. Самым крутым убийцей всех времен и народов. Поэтому тебе лучше бросить оружие. Или ты предпочитаешь взять на душу грех?