Выбери любимый жанр

Оценить:

Желанный ребенок

Оглавление

Она обернулась.

По его выражению лица ничего нельзя было прочесть.

— Как ты тут оказался? — спросила она нетвердым голосом. К груди она прижала свои инструменты, словно пытаясь сдержать нараставшее внутри возбуждение.

Он небрежно усмехнулся.

— Да просто вошел.

— Забавно, — проговорила она, выдавив из себя улыбку.

— Ну, чем занимаешься?

Глава 8

Голос Дрю и его небрежная улыбка пробудили в ней то самое чувство, которое впервые возникло, когда он припал к ее губам. Энн даже не расслышала его вопрос.

Его улыбка исчезла, глаза сузились.

Они стояли друг против друга безмолвно и неподвижно, помня о своей последней встрече.

Дрю переминался с ноги на ногу, неловко откашливался, но не сводил с нее глаз.

Энн потупилась, стараясь скрыть смущение. Ногой она хотела задвинуть ножной массажер подальше с глаз.

«Зачем он здесь?» — безмолвно спрашивала она себя. Ведь он, наверное, искал с ней встречи не более чем она с ним. «Не лги! Ты ведь все время ждала этой встречи, хотя и знаешь, что это не доведет до добра».

Но почему он не перестанет ее мучить, не оставит ее в покое? Вот и теперь пришел и не собирается уходить. Придется попробовать как-то обернуть эту неловкую ситуацию в свою пользу.

— Объясни, пожалуйста, что это у тебя за штука? — спросил он.

Энн подняла глаза.

— Это ножной массажер.

— Мне это ничего не говорит. Невольно Энн улыбнулась.

— Постарайся не наступить на него. С его помощью я делаю деньги.

Дрю уставился на нее непонимающим взглядом.

— Да? А как?

Энн улыбнулась еще шире. Впервые она почувствовала перед ним какое-то преимущество.

— Это приспособление для педикюра, — важно произнесла она.

— Для чего?

— Да ладно, перестань притворяться. Ты наверняка знаешь, что такое педикюр. В общем, — продолжала она, стараясь подбодрить его и себя, — педикюр — это маникюр для ног. С ногами я делаю то же самое, что и с руками.

— А это что за чудовище? — Дрю вошел внутрь и ткнул пальцем в причудливую деревянную табуретку, напоминавшую жирафа. — Странная штуковина, я бы сказал.

— На этом чудовище, как ты его называешь, я сижу.

Дрю скрестил руки на груди и расставил ноги. На нем, как обычно, были джинсы, а еще — зеленая вязаная рубашка со шнуровкой на мускулистой груди. Боже, как он красив, — подумала Энн. Во рту у нее пересохло.

— А клиент сидит напротив?

— Ну… да, — ответила Энн, стараясь взять себя в руки. — Я подрезаю им ногти, удаляю шелушащуюся кожу. Потом ножная ванна, лакировка и так далее…

— Женщины, наверное, блаженствуют?

— А с чего ты взял, что именно женщины? Дрю в изумлении вытаращил глаза.

— Не хочешь ли ты сказать, что за этим приходят мужчины?

Выражение его лица было бесподобно. Энн прыснула.

— А что в этом ужасного?

— То есть ты проделываешь все это с вонючими мужскими ногами?

На этот раз она громко рассмеялась.

— Разумеется. Но мужские ноги пахнут ничуть не хуже женских.

— Ну, это уж слишком. Чтобы мужчина ухаживал за ногтями на ногах… — Он замялся. — Да меня силой сюда не усадишь.

— Не зарекайся, — небрежно вставила она. Он еще раз недоверчивым взглядом окинул массажер и «чудовище».

— Нет, со мной это точно не пройдет.

— Если тебя это немного успокоит, — произнесла она приторным голосом, — должна признаться, что сегодня мой клиент — женщина. Я просто хотела понаблюдать за твоей реакцией.

— Что ж, ты ее увидела. Энн хитро прищурилась.

— У меня, однако, есть и несколько клиентов-мужчин.

Дрю фыркнул.

Снова зазвонил колокольчик.

— Послушай, ко мне пришли. — Энн помедлила. — У тебя… ко мне какое-то дело? — наконец спросила она.

— Да. Не хотела бы ты завтра съездить со мной в Хьюстон?

— Зачем? — спросила Энн вдруг изменившимся голосом.

— Просто за компанию, — ответил он, не отводя взгляда.

Мысли проносились в мозгу Энн стремительным галопом.

— Ну, я…

— Если я обещаю не распускать руки, ты поедешь?

Короткая пауза.

— Хорошо, поеду, — прошептала она. А про себя подумала: «Благими намерениями выстлана дорога в ад».

— Отлично. Часов в восемь я за тобой заеду.

* * *

— Как тебе это нравится?

Энн уловила в голосе Дрю мальчишеское стремление покрасоваться, хотя вид на себя он напустил безразличный. Она усмехнулась и решила немножко его подразнить.

— Я отношусь ко всему этому именно так, как ты думаешь.

Он нахмурился.

— Черт побери, что ты хочешь этим сказать?

Она рассмеялась.

— Ну, хорошо. Это первоклассное местечко, прекрасно оборудованное. Ты удовлетворен?

— Вполне, — ответил он с обычной небрежностью в голосе.

Энн обвела критическим взглядом окружающую обстановку. Придраться, действительно, было не к чему.

Они выехали из Макмиллана около восьми утра. Когда Дрю подъехал к ее дому, на сердце у нее скребли кошки величиной с тигра. Она так и не смогла прийти в себя от мысли о том, что все-таки согласилась на эту авантюру. Ей было крайне неловко от того, какое действие Дрю оказывал на нее: в его присутствии силы оставляли ее. Как удастся ей пробыть с ним в машине целых два часа? О чем они будут говорить?

Но ей не стоило беспокоиться. Он изо всех сил старался помочь ей почувствовать себя непринужденно. После обычного обмена любезностями он поставил на магнитофон запись последнего альбома Шер, и они вместе стали слушать. Звучание стереосистемы в его «ягуаре» было таким чистым, какого ей еще никогда не доводилось слышать.