Нежная отравительница

Оглавление

Сиркка Иссакайнен очень обрадовалась тому, что случайно, уже по пути в Швецию, встретила подходящий объект для исследования. Рахикайнен работал в Тролльхэттане, что выяснилось в самом начале разговора. Иссакайнен начала делать пометки в блокноте. Рахикайнен откровенно и с юмором рассказывал об условиях и образе жизни финнов в мужских общежитиях на автозаводе «Сааб». Иссакайнен удалось записать в свою записную книжку поистине уникальные сведения. Но, к сожалению, интервьюируемый начал хмелеть и приставать, но все равно такую великолепную возможность упускать не следовало. Соседке Иссакайнен по каюте Линнее Раваске создавшаяся ситуация не понравилась, и она отправилась спать.

Яри Фагерстрём пропустил в баре несколько стаканчиков, а затем решил пойти глянуть, сидит ли Лин-неа еще в ресторане. Увидев, что старуха ушла, он осмелился присоединиться к компании Рахикайнена и Иссакайнен и принялся разглагольствовать о лимнологии. Рахикайнену это не понравилось, и он посоветовал Яри убраться. Мужчины повздорили. Сиркка Иссакайнен испугалась и убежала в свою каюту. От этого Рахикайнен еще больше разозлился и схватил Яри за грудки. Яри пнул буровика в пах, тот упал, падая, потащил за собой скатерть, стаканы и весь стол, а затем вновь бросился на приятеля. Драка была в самом разгаре, когда прибежали двое охранников, которые потащили драчунов из ресторана прямо в судовую кутузку. Для верности их разместили в отдельных камерах.

Яри Фагерстрём исступленно пинал стальную дверь своей камеры, орал, что это непозволительно, что с ним обошлись несправедливо и что он не виноват в этой драке, но его так и не выпустили. Из машинного отделения доносился грохочущий звук судовых дизелей, откуда-то издалека доносились звериные рыки Рахикайнена. С мрачными мыслями Яри Фагерстрём лег. Находясь за решеткой ничего нельзя было предпринять в отношении старухи. Линнеа снова осталась в живых по вине какого-то чокнутого нефтяника.

Потрясенная, психолог Сиркка Иссакайнен рассказала о своих ресторанных приключениях и о драке, которую затеяли мужчины. Она пожаловалась на жуткое поведение финских мужчин. Линнеа принялась рассказывать попутчице о своем опыте общения с нынешней молодежью. У старушки был собственный приемный сын, ставший алкоголиком и уголовником, который вместе со своими дружбанами-преступника-ми был настоящей головной болью. Слава богу, один из них уже умер.

Сиркка Иссакайнен констатировала, что жить в этом мире было бы хорошо, если бы большинство мужчин не были алкоголиками и придурками. С другой стороны, у нее как у психолога тогда не было бы столько работы.

Глава 19

В Стокгольме было пасмурно, но тепло. Пройдя таможенный контроль, Линнеа взяла такси и предложила подвезти психолога Сиркку Иссакайнен, которая собиралась продолжить путешествие на поезде. Высадив попутчицу на центральном вокзале, Линнеа поехала дальше в отеле «Рейзен» на набережной.

Жаль, но уровень обслуживания в «Рейзене» понизился с тех пор, когда Линнеа останавливалась там последний раз в 1957 году. Пожилой даме самой пришлось тащить багаж к стойке ресепшн: ни таксист, ни швейцар не предложили ей помощь. Линнеа отлично справилась: она привыкла носить ведра с водой из колодца, пока жила на хуторе. Но настроение от этого у нее не улучшилось.

Женщина за стойкой была вежливой, но безнадежно тупой и нерасторопной. Когда Линнеа спросила о ваучере на свое имя, она никак не могла его найти. Полковница поразилась такой небережности персонала отеля и, с трудом скрывая нетерпение в голосе, потребовала, чтобы ей тотчас же предоставили номер. А выяснением того, куда делся пропавший ваучер, пусть занимаются отель и Общество садоводов Финляндии. Ее — пожилую женщину — это не касается.

Служащая попросила прощения за это недоразумение и попыталась выяснить, что же случилось. Но никто не заказывал номер на имя Линнеи Раваски, и с почтой не приходили ни ваучер, ни обратный билет в Хельсинки, о которых говорила Линнеа. Кроме того, отель был переполнен.

Тогда Линнеа выудила из сумочки письмо, в котором ее извещали о призовой поездке. Она перевела его на шведский для администратора отеля, и тот слегка смягчился. Для Линнеи тут же нашелся номер, и поскольку свободных стандартных номеров уже не было, ее препроводили в «люкс», в котором, помимо спальни, были гостиная и сауна.

Из «Рейзена» тем временем позвонили в Общество садоводов Финляндии и рассказали о финской пенсионерке, которая упрямо требовала разместить ее в отеле: у нее было письмо, подписанное неким Тойво Т. Похьялой. В Обществе подумали, что тут замешано само министерство сельского хозяйства и пообещали немедленно оплатить проживание в отеле пенсионерки и обратный билет. Заместитель директора Общества, правда, недоумевал, в чем, собственно говоря, дело. К подружке министра сельского хозяйства нужно было, разумеется, относиться со всем уважением и оплатить ее расходы в Стокгольме, это любому дураку понятно. Но почему министр решил использовать в личных целях именно Общество садоводов Финляндии? В особенности замдиректора по организационным вопросам поразила смелость Похьялы. Нужны были определенная наглость и хладнокровие, чтобы после всех этих скандалов со взятками оплачивать расходы своих подружек из государственной казны. Удивительно было и то, что у Похьялы была связь с какой-то истеричной пенсионеркой. Замдиректора был о другого мнения Похьяле. На людях он производил впечатление приличного человека и достойного члена Государственного совета. Однако заместитель директора понимал, что образ честного человека политики зачастую создают лишь для отвода глаз.