|
Оценить:
|
Клятва верности
5
Она стащила синюю бейсболку, тряхнула рыжей гривой, стянутой в хвост, положила подбородок на спинку стула и на минуточку закрыла глаза.
Вдруг захотелось заползти под пестрое одеяло и спать, спать… Наслаждаться тишиной и едва уловимым ароматом роз, спокойствием, безмятежностью… Запахом свежескошенной травы под окном, пронзительно напоминающим о детстве, проведенном в таком же домике, только не с красной черепичной, а с желтой соломенной крышей…
В дверь тихонько поскреблись. Рози, погрузившись в собственные мысли, не обратила на это внимания. Поскреблись снова, потом дверь тихонько скрипнула.
– Эрика, убирайся к чертовой матери, – пробормотала Рози, не оборачиваясь и не открывая глаз. – Я еще не разложила вещи.
– Гм… это в некотором роде не Эрика, – негромко произнес мужской голос. – Покорнейше прошу простить за вторжение, но они там собрались идти, то есть плыть… Питер говорит, что скоро стемнеет, поэтому надо посмотреть, что там, прикинуть…
– Да, стемнеет. Аккурат часов через семь-восемь. – Рози решила-таки повернуться к непрошеному гостю лицом и мгновенно опознала в нем Сэма. – Я так понимаю, эти слабонервные избрали тебя жертвенным агнцем, то есть козлом отпущения, или кем там еще?
Тянули жребий, и длинная соломинка выпала мне, – незамедлительно сознался американец. Рози заметила, что он переоделся в светлую ветровку и джинсы и стал, кажется, еще огромнее, чем был. – Ваш покорный слуга хотел было отказаться, но решил, что его сочтут трусом…
– Все ясно. Соломинки держала Эрика, и они все были длинные, – рассмеялась Рози. Ей почему-то совершенно расхотелось ехидничать, возможно, сельский воздух действовал умиротворяюще. – Ладно, я не ем журналистов, тем более иностранных. Ты чего журналист?
– В смысле?
– Ну, о чем пишешь? О моде, что ли?
– Ах это… О разных знаменитостях или о просто необычных людях. У меня рубрика такая, называется «Свежий взгляд». Как что интересненькое, я сразу туда…
– Ага, интересненькое… Ну, это Эрика и есть. Интересней не сыщешь, ясное дело. Ладно, ты иди им скажи, что я сейчас спущусь.
– Вообще-то… – начал Сэм.
– Потом, все потом. Я хочу разложить вещи.
Сэм как-то боком просочился в дверь и закрыл ее с той стороны. Поразмыслив минутку, Рози пришла к выводу, что ходить таким образом, чуть ли не спиной вперед, очень неудобно. Выходя, журналист не сводил с нее глаз.
Молодая женщина вздохнула, запустила пальцы в медно-рыжие кудри и призадумалась. Очень глубоко.
3
– Поворачивай! Поворачивай! Активнее! Работаем веслами! Загребай! Полный вперед! Табань!
– Рози, прекрати. Ты их сбиваешь с толку. – Эрика смирно сидела в лодке, устроившись как можно дальше от бортов, то есть точнехонько на середине скамьи. – Они запутаются, и мы все потонем.
– Нет, ну как же! Парни должны пройти испытание на прочность. – Рози вольготно расположилась на крохотной скамеечке на носу лодки, нимало не тревожась о намоченных джинсах. – Так на чем это я?.. Ах да, табань! Рубить якоря! Смолить паруса! Продуть клозеты! Руль за борт! Полный привет! Ой, то есть полный вперед!
– Полный вперед уже был, – меланхолично заметил Сэм, загребая левым веслом.
– А якоря отрубил кто-то до нас, – пропыхтел Питер, черпая воду правым. – Говорил я, надо брать моторку! Это же так прекрасно: ты сидишь, а она плывет. Нет, летит! Ненавижу грести…
– Давай я один сяду на весла, а ты будешь охранять милых дам, – тут же предложил Сэм.
– Ишь, чего захотел! Нет уж, я лучше потружусь, зато лавры потом поделим пополам.
– Ты мог бы пока снять общий план, – предложила Эрика. – Берег-то близко.
Как же, близко! Если лодка сейчас перевернется, нам не выплыть. К тому же я непременно уроню фотоаппарат в воду – у меня руки одеревенели. Вполне возможно, эта проклятая гребля погубила мою карьеру фотографа навеки!
– Подумаешь, какая чудовищная потеря для искусства! – фыркнула Рози. – Пойдешь подметать улицы. Полезно для фигуры, и все время на свежем воздухе.
– Нет, мне нельзя! – Питер старательно работал веслом. – Я гениальный! Неповторимый! Единственный в своем роде! Сама увидишь…
– Эй, тормози! – встревожилась Эрика. – Вот же берег уже!.. Только не в кусты!
Увлеченные содержательной беседой гребцы так разогнались, что лихо загнали лодку в прибрежный тростник. Пришлось долго маневрировать, выбираясь из зарослей. В конце концов пассажиры, гребцы, съестные припасы, платья и фотоаппарат оказались на берегу.
– Репутация подмочена! – радостно сообщила Эрика, по колено погружаясь в воду.
– Да-а… и провизия тоже. – Питер огорченно поднял пакет с едой.
– Сыр с плесенью и пиявками – мечта, а не еда. – Рози повесила на плечо сумку с материалами для съемок и ловко спрыгнула на берег.
– И с водорослями!
– И с ракушками!
Короче говоря, сегодня у нас день японско-ирландской кухни. Очень увлекательно. – Эрика с тяжелым вздохом вылила воду из кроссовок. – Что ж, я сама этого хотела… Сэр Родерик, как обычно, поступил умнее всех.
Многомудрый и опасливый пес Рози наотрез отказался сопровождать их и остался в коттедже под кроватью. Даже печенье с маслом не помогло выманить его из надежного убежища.
Выбравшись на берег, Рози предусмотрительно отошла подальше от лодки – вдруг взорвется – и принялась внимательно изучать местность. Неподалеку от места высадки среди зеленых зарослей высились обещанные развалины. Точнее, «высились» – это сильно сказано. Так, покрытые серым лишайником остатки стен да обрушившаяся башня с сохранившимися кое-где ступенями винтовой лестницы.
