|
Оценить:
|
Галатея
6
Господи, как же мне без тебя плохо!
Пустота и тишина поселились в моей душе в тот проклятый день, когда я увидел тебя в морге. Из-под белой простыни торчала нога. Твоя прекрасная точеная ножка, холодная, бледная, мертвая. Тогда я понял. Жующий что-то ублюдок из морга пытался рассказать, как было дело, но я уже знал. Я знал, что наше «мы» никогда уже не будет нашим. А детали были не важны.
Я стараюсь вернуть это «наше». Вчера я познакомился с одним типом в чате…
Ладно, не буду тебя обнадеживать. Не буду говорить ни о чем заранее.
Ната! Малышка моя! Я буду всегда рядом. Я помню…
Я жду…
2
Ната моя, дорогая!
Эти письма, которые никогда не будут оправлены (конечно, если у небес вдруг не появится Интернетовский адрес), очень помогают мне. Когда все будет закончено, я наверняка, дам тебе их прочитать.
Уже скоро! Уже скоро я смогу вновь видеть тебя, моя девочка!
Так сказал мне мой новый знакомый.
Я ему верю.
Даже если он сам Дьявол, я ему верю. Тем более, что душу мою он пока не просил.
Познакомились мы с ним случайно, вчера. Да, как ты, наверное, уже поняла, в чате. На нашем любимом с тобой «Диване».
Через пару дней после нашего с тобой расставания, да, именно расставания (теперь я говорю это почти уверенно) я выбрался в Инет. На «Диване» были все наши: и Зайка, и Серая Туча, и Мерцающая, и даже пропавший давным-давно Грустный киллер. Было, конечно же, и полно посторонних, но они в разговор не лезли, так, тусовались сами с собой.
Я рассказал им про тебя.
Что тут началось!
Мерцающая, ну, Алена, помнишь же ее, расплакалась. Туча с расстройства отключился и даже Админ вмешался и объявил минуту молчания в чате. Всегда хладнокровный Грустный киллер ни с того, ни с сего взорвался и «отстрелил» с «Дивана» двух олухов, посмевших эту минуту нарушить.
Я видел все это и, честно тебе скажу, тихо плакал за монитором. Надеюсь, ты простишь мне эту маленькую слабость?
И вдруг появляется этот парень, ReSurrector и ставит весь чат на уши.
Сейчас, подожди, скопирую в письмо кэш этого разговора. Я его сохранил, зная, что тебя он заинтересует. Я в нем под своим прежним ником с приставкой «Одинокий».
...ReSurrector: Привет всем, ребята, что грустные такие?:-(((
Грустный киллер: Черт, и этот туда же… 8-]]]
МЕРЦАЮЩАЯ: Хватит, киллер. Сходи лучше свою винтовку почисти. Может, успокоишься, наконец.
Грустный киллер: МЕРЦАЮЩАЯ, не лезь.
МЕРЦАЮЩАЯ: Грустный киллер, а я и не лезу. Успокойся, киллер!
ReSurrector: Да что случилось, объяснит кто толком?
Одинокий Клайв: ReSurrector, умерла наша подруга… Моя девушка… Позавчера…
ReSurrector: Одинокий Клайв, это я уже понял… Но почему все такие убитые? Жизнь остановилась?
Грустный киллер: ReSurrector, ты что, придурок?
Одинокий Клайв: …
МЕРЦАЮЩАЯ: … Я в шоке …
ReSurrector: Грустный киллер, я нормальный. Это вы все ненормальные, если считаете, что смерть — это конец всему. Понял?
Грустный киллер: ReSurrector, ну сейчас я тебе покажу, дружок, кто из нас более нормален!
Одинокий Клайв: Грустный киллер, СТОЙ!!! Не делай ему ничего. А ну-ка, ReSurrector, объяснись.
Грустный киллер: Одинокий Клайв, ты, что не видишь, что это очередной отморозок?
МЕРЦАЮЩАЯ: Даже имя себе выбрал — Оживитель. Вот гад!:-[[[
ReSurrector: МЕРЦАЮЩАЯ, а если я на самом деле могу оживлять? Мне надо было назваться Necromancer?:-)))
Грустный киллер: ReSurrector, ты точно ненормальный!
Одинокий Клайв: ReSurrector, ты можешь ОЖИВЛЯТЬ ЛЮДЕЙ?!
ReSurrector: Одинокий Клайв, а что тут такого?
МЕРЦАЮЩАЯ: ReSurrector, может, и рыбку мою золотую оживишь? Она на днях сдохла, объевшись корма…
ReSurrector: Одинокий Клайв, тут нам не дадут поговорить спокойно. Пошли на отдельный Диван. Или нет… Скинь-ка мне лучше номер своей Аськи…
И я сбросил ему свой номер ICQ пейджера.
Сегодня мы договорились о встрече. Я верю и не верю. Но я надеюсь. Я верую в то, что он сумеет вернуть тебя мне.
А больше мне в этой жизни ничего и не надо.
Ладно, заканчиваю… ОН меня ждет…
Целую. Всегда твой, Андрей.
Вадим Немченко
1
Андрей Палтус сидел напротив него в кресле, отрешенный, чужой, незнакомый, словно был он не племянник вовсе, а совершенно посторонний Вадиму человек. Взгляд его был холоден и пуст, наверное, как у Кая из «Снежной королевы», когда в глаз тому угодил осколок льда. По крайней мере, Немченко глаза замороженного Кая такими именно себе и представлял.
— Ну, здравствуй, — произнес Вадим. — Рад видеть тебя снова.
— Я тоже, Вадим Дмитриевич.
— Что-то не заметно, — усмехнулся Немченко сквозь зубы. — Надеюсь, я сегодня, наконец, узнаю, где ты был, что делал, где пропадал все это время. И как Машка попала в руки этого мерзавца. Ты ее ведь охранять должен был, разве нет?
— Должен, — покорно склонил голову Андрей.
Немченко поймал себя на острейшем желании вскочить, со всей силы садануть по столу и заорать в полный голос, что бы, наконец, выражение лица Палтуса изменилось. Например, на недоумение. Или может, на отвращение. На что угодно, лишь бы непроницаемая маска на его лице превратилась хоть на мгновение в нечто, более свойственное обычным людям.
Но так, конечно, делать не следовало. Следовало терпеливо и внимательно — вдумчиво! — разбираться в сложившейся непростой ситуации.
— Где ты пропадал, дорогой друг целых четыре месяца? Мои люди излазили все места, где ты хотя бы чисто гипотетически мог появиться. Вдоль и поперек. А сегодня ты заявляешься и говоришь мне — здрасте, дядя. Прошу любить и жаловать. Это первое. И второе, наверное, даже самое главное. Как получилось, что моя дочь, известная тебе Мария Немченко, оказалась у Тензора? У этого уродца, которого пока, к огромному сожалению, я тоже так и не смог найти. Где она сейчас, что с ней?
