Проклятие Гиблого хутора

Оглавление

– Завод? На острове? – уточнила я с недоверчивой усмешкой.

– Да нет, в другом месте, – улыбнулся в ответ Петрович, – ближе к городу, так ему дешевле выходило. А на острове он построил себе резиденцию. Все чин по чину. Не сразу, конечно, лет через десять. Он к тому времени здесь полным хозяином был.

– Оборотистый черт! – вздохнула я с легкой завистью. – Вот ведь какие люди были! Не то, что нынешние олигархи. Тем лишь бы копейку урвать на халяву. Все недра перелопатили, козлы.

– Ты погоди в ладоши-то бить, – осадил меня Петрович. – Степка Шорохов ничем не лучше нынешних Абрамовичей да Прохоровых.

– Да как же так? Он дело наладил, завод, все такое…

– А на какие шиши, позволь тебя спросить?

– Ну, как же… – Я нахмурилась, вспоминая. – О! Он же лесом торговал!

– На этом много не заработаешь, – усмехнулся сосед.

– А как же тогда… Дом, что ли, продал?

– Да какой там дом – хибара. Эх, ты! Голова. Про клад забыла?

– Ничего не забыла, – обиделась я. – Сами сказали, что его не нашли.

– Это не я сказал, это Степан брату сказал.

– Выходит, соврал? – ахнула я.

– Выходит, – развел руками Петрович. – Клад Степка той же ночью вырыл и перепрятал, а брату еще с вечера в питье сон-травы подсыпал, чтобы спал крепче.

– Так он, может, и старушке помог?

– Не знаю, может, и помог. Уж больно вовремя она умерла.

– Странно, что брат не потребовал свою долю, – проговорила я задумчиво. – Должен ведь был узнать, что брат в одночасье разбогател.

– Про это мне ничего не известно. Пропал брат.

– Может, Степан и его тоже… того.

Петрович не ответил.

– Странно, что от всего богатства ничегошеньки не осталось, – вздохнула я. – И про заводчика этого, Шорохова, я никогда не слыхала.

– Ну, это не показатель, – усмехнулся Петрович. – Что до усадьбы – сгорела она. Дотла. Видать, сильно грешен был Степка: как-то, во время грозы, в усадьбу ударила жуткая молния, барский дом вспыхнул, как спичка. Оглянуться не успели – остались одни головешки. Только, до той поры Степан еще много чего натворить успел.

– Так это еще не конец? – искренне удивилась я.

– Скорее, начало.

Бывший крепостной превратился в богатого помещика. Деньги и в ту пору открывали многие двери – Степан стал вхож во дворец. Но все ему было мало. Скоро поползли слухи о подпольном монетном дворе Шорохова. Да что там слухи – об этом говорили почти в открытую. Рассказывали, что как-то, дипломатично проиграв императрице в карты и расплачиваясь новенькими целковыми, нарвался пройдоха на прямой вопрос: забирая выигрыш, та спросила: «Какими деньгами платишь, Степушка, твоими или моими?». Находчивый Степан с поклоном ответил: «Все твое, матушка, и мы, и работа наша».

Императрица осталась довольна или только вид сделала, а Шорохов осмелел. Прикупил заводы и земли на Оке. Власть его была огромна.

Однако вскоре Степан заскучал, не хватало ему острых ощущений, вот и увлекся оккультизмом, даже в тайный орден вступил, но покоя не нашел.

Скоро новый слух взволновал всю округу: неподалеку от имения Шорохова был ограблен огромный обоз с товарами. Леса у нас и сейчас густые, а в ту пору и вовсе были дремучими, но до того случая спокойно было, даже Пугачев большого урона не нанес, не до того ему было. А тут мало, что ограбили, так еще возчиков перебили. Не всех, правда. Один схоронился, до дому добрался и рассказал, что окружил их целый отряд всадников в черных образинах. Одежда богатая, лошади хорошие, словом, на разбойников не похожи.

Лиц счастливчик, знамо дело, под масками не разглядел, а в округе стали шептаться, что войско это разбойное возглавляет сам Шорохов. Он и раньше-то со скуки лютовал страшно, но тут чаша терпения императрицы переполнилась, послала она в поместье следователя, но тот ничего не нашел. Хозяин, посмеиваясь, водил важного гостя по своим владениям, да все без толку.

Вторая и третья комиссии также вернулись ни с чем, а четвертая и вовсе пропала. Доказать причастность Шорохова не смогли, но осадок остался. Да и сам Степан перенервничал – провертели ему проверяющие дырку в ауре, нанесли стресс.

Может, потому и пошли его дела под откос – изменила фортуна – особенно после того, как умер его покровитель – Потемкин. И месяца после похорон царского фаворита не прошло, как в поместье Шорохова вспыхнул пожар, тот самый, в грозу. Сгорело все дотла, и постройки, и деревня, а сам Шорохов исчез, словно его и не было. Люди уверяли, что хозяин сбежал, спрятав все самое ценное на острове и заговорив – вот когда пригодились его тайные знания – клад накрепко.

Так или нет, но с той поры о Степане никто не слышал, а место, где стояла усадьба, поросло лесом так, что и следа не осталось.

– Выходит, на острове – клад? – спросила я недоверчиво.

– Вряд ли, – охладил мой пыл Петрович. – Но место там действительно странное. Про такие уфологии говорят: с высокой паранормальной активностью.

– Это Степан его заколдовал, да? – не отставала я.

– Возможно.

– А как?

– Говорят, что огнем.

Я не стала выяснять, кто говорит, решив сразу добраться до сути:

– Как это – огнем?

– Вроде как если кто до клада добраться захочет, немедленно вспыхнет пожар. Сама понимаешь, все это только байки…

– Да ясное дело, – отмахнулась я. – Чего-чего, а вот огня я на острове не видела. Хотя до «склона бешеных молний» так и не добралась. Должно же быть какое-нибудь научное объяснение всей этой чертовщине. – Я взглянула на Петровича с надеждой, и он меня не подвел:

– Можно попытаться, – одобрительно улыбнулся он. – Во-первых, земля острова содержит породы, насыщенные железом.