Проклятие Гиблого хутора

Оглавление

– Верный ход! Только дерево слишком старое – может не прокатить. Да еще эти заклепки…

– Так помоги ей! – потребовал Роман.

– Не могу. Это не в моих силах.

Дверь предупреждающе затрещала, заглушив их голоса. Притихли даже черные монстры, обступившие нас тесным кольцом. Корчась и оглушительно кряхтя, древесина вспучилась, выдавливая из себя здоровенные железные заклепки. Какая-то деталь просвистела у меня над головой и со звоном впечаталась в противоположную стену, выбив из нее фонтан каменной крошки.

Кто-то крикнул «Господи», а возле моих ног из земли, извиваясь, поползли белые толстые корни. Словно змеи, они просачивались в расщелины каменных плит, кроша и ломая их, словно куски рафинада.

Верхние доски ощетинились ветвями, на которых уже лопались почки. Они росли, росли, разнеся в щепки то, что стояло у них на пути.

– По-моему, там что-то сломалось, – неуверенно пролепетала я, глядя на дело рук своих. – Это уже перебор…

Мои слова заглушил грохот расколовшейся надвое двери. Собственно, от нее и так уже мало что осталось. Оглянувшись, я увидела вздыбившийся каменный пол, по которому, низко пригибая головы под градом камней сыплющихся с потолка, ко мне бежали друзья, преследуемые багровыми от ярости огненными шарами.

– Быстрее! – проорала я, видя, как образовавшуюся щель стремительно заполняют ветви, стволы и корни. Разбуженные деревья уже разворотили потолок и не собирались сбавлять темп.

Мы едва успели протиснуться в грязный, вонючий коридор с низким потолком, когда проем полностью затянулся.

Этот участок подземелья больше остальных походил на склеп и выглядел бесконечным – настоящая дорога в ад, без преувеличений, но мы бросились вперед, не раздумывая.

– Жуткое место, – выдохнула запыхавшаяся Машка на бегу, а позади уже трещали в неравной схватке с огнем могучие новорожденные деревья.

– Пахнет могилой, – подтвердил Ян.

– Это и есть могила, – откликнулся Роман. – Братская. Здесь заживо похоронены те триста мастеров. Вот только где же кости?

– Так вот что это за дверь! – догадалась я.

Роман хотел еще что-то сказать, но пыль и труха, пролежавшие здесь много веков, вдруг взвихрились вокруг нас, слепя глаза и забивая песком ноздри.

Я почувствовала, как что-то схватило меня за ногу. Я задергалась, непрерывно визжа и пытаясь хоть что-нибудь увидеть, и почувствовала, что меня держат крепко. Со всех сторон неслись оглушительные вопли, которые множились, отражаясь от толстых стен подземелья.

Опустив глаза вниз, я заверещала еще громче, увидев костлявые пальцы, ухватившие меня за щиколотку. Рука росла прямо из земли. Серые, слоящиеся ногти больно царапали кожу, раздирая ее до костей.

Захлебываясь собственным криком, я остервенело дрыгала ногой, извивалась, помогая себе руками. Мне удалось оторвать эту гадость, присосавшуюся, как пиявка. Едва обретя свободу, я бросилась вперед, не оглядываясь, то и дело спотыкаясь и поскальзываясь на неровном полу. Он бугрился, словно живой. То тут, то там вылуплялись новые руки – Чпок! Чпок! Чпок! – и мы перепрыгивали их на бегу.

Мы неслись, словно стадо вспугнутых телят, а мерзкие зеленые руки все появлялись с отвратительными всхлипами: в полу, из стен, с потолка. Они шарили в темноте, сжимаясь и разжимаясь, норовя ухватить, задержать, растерзать, задушить.

Уворачиваться становилось все труднее, силы таяли с каждой минутой. Петляя как зайцы, мы бежали и бежали вперед и, казалось, это никогда не закончится. Я слышала топот ног и ликовала – мы все еще были живы! Никто не попал в западню страшного леса живых рук.

– Помогите! – хрипло крикнули позади. Я оглянулась и поняла, что рано обрадовалась: Эльза билась в смертельных объятиях. Сразу несколько рук вцепились в нее намертво, дергая за длинные волосы и разрывая одежду.

Отбиваясь от тянущихся ко мне со всех сторон гадких лап, я, не раздумывая, бросилась к ней, а Эльза все кричала:

– Помогите! Они меня не пускают! Мамочка!

Нет, это больше не повторится, – твердила я, продираясь сквозь шевелящиеся цепкие скрюченные конечности, – я не дам ей умереть, как Вилли. Больше ни за что!

Но Ян опередил меня. Орудуя кинжалом, он безжалостно рубил живые руки, схватившие девушку, точно крапиву и ему удалось ее освободить. Но они появлялись все снова и снова. Со всех сторон. Я уже почти не видела их тел, сплетенных в один тугой клубок, опутанных разлагающейся живой плотью.

Подбежав я изо всех сил лягнула одну руку. Потом вторую, третью. Они даже не вздрогнули, будто были сделаны из стали.

– Я не могу пошевелиться, – рыдала Эльза совсем близко.

– Борись! – велел ей Ян. – Не сдавайся.

Они вывалились на меня из самой сердцевины кишащей и смердящей массы, держа друг друга в объятиях.

– Бегите! – приказал Ян. – Только не оглядывайтесь!

Я бросилась бежать, уворачиваясь от леса рук. Эльза и Ян бежали следом. И вдруг, когда до спасения оставались считанные метры, под сводами разнеслось тихое:

– Ээээльзаааа…

Девушка замерла в растерянности. Ее губы беззвучно произнесли: «Отец»!

– Эээльзаааа… Помогиииии!..

– Не оборачивайся!!! – отчаянно закричал колдун, но Эльза как будто не слышала.

Позади нее, прямо из стены выступила тень, которая, пошатываясь, сделала несколько шагов и положила руки ей на плечи, прошелестев на ухо:

– Ээээльзаааа.

– Нет! – молил Ян, которого мы пытались удержать все втроем, понимая, что второй раз ему не пробиться сквозь эти руки. – Пожалуйста, не смотри! Иди ко мне!

Лицо девушки исказило страдание. Она явно сомневалась, изо всех сил борясь с желанием оглянуться на того, кто был ей дороже всех на свете – на своего отца. А он все звал и звал ее – родной и любимый голос.