Маленькое личико

Оглавление

На дисплее появляется маленькая панель для ввода пароля. Беззвучно чертыхаюсь. Я-то думала, что Дэвидов компьютер, как и мой на работе, помнит пароль и загружается автоматически.

Пишу: «Феликс», но выскакивает сообщение, что пароль неверный. Пробую «Элис», «Флоренс» – не подходит. Тогда набираю: «Вивьен», и по спине бежит холодок. Не срабатывает. Ну и слава богу.

Может, только женщины обычно берут для паролей имена любимых, а мужчины – что-то другое? Но какие у Дэвида значимые слова? За футбольные команды он не болеет. Тут я понимаю, что Дэвид мог придумать что-нибудь и похитрее: случайное слово, не имеющее к нему отношения, – «маджонг», «канделябр»… Или, скажем, географическое название. Я пробую «Спиллинг», но и это не подходит.

Закрываю глаза и напряженно думаю. Что еще? А собственно, чего я вообще трепыхаюсь? Слов миллиарды, и паролем может оказаться любое. Даже если бы я успела перебрать те, которые Дэвид точно не взял бы… И тут мне приходит шальная мысль, я едва не смеюсь в голос. Но отчего не попробовать? В конце концов, мне ли не знать, как Дэвид любит всякие гадкие шуточки.

Набираю «Лора» и жму ввод. Панель исчезает, экран заливает голубоватое свечение. Вновь слышится негромкий треск, и в нижнем правом углу монитора появляются песочные часы. Я настолько потрясена, что в глазах все плывет. Этот компьютер Дэвид купил всего полгода назад, но выбрал для пароля имя ненавистной бывшей жены. Почему? «Ты всегда была у меня второй после Лоры. Ты знала?» Нет, не поверю ни за что. Наверняка Дэвид сказал так лишь для того, чтобы меня добить.

Впрочем, сейчас раздумывать некогда. Спешно иду на «Хотмейл» и пытаюсь зарегистрироваться. Но это не так просто, как я думала. Обливаясь потом, заполняю графу за графой.

Когда я наконец завожу себе почтовый ящик с адресом [email protected], кажется, прошло несколько часов.

Снизу доносится голос Дэвида. «Все равно», – говорит он с такой интонацией, что меня берет испуг: судя по всему, Дэвид заторопился. Не иначе, ему не терпится узнать, чем я тут занимаюсь. Слишком долго оставалась без присмотра. Нажимаю кнопку, и экран моментально чернеет. Выскакиваю из кабинета, бегу в спальню и, оставив дверь приоткрытой, слушаю.

– Нет, я тебе позвоню на выходных, – говорит Дэвид. – Да? А когда вернешься?… Нет, тогда лучше давай сейчас. Прочти, что они там пишут, если письмо под рукой.

Я собиралась отправить письмо Брайони: поблагодарить за мягкую игрушку, которую она прислала для Флоренс, и сказать, что было бы здорово встретиться через пару недель, когда все утрясется. Ведь надо обязательно верить, что все наладится. Будь у меня время, я потом описала бы ей ужасы последних дней, рассказала об исчезновении Флоренс и появлении Маленького Личика. Не терпится все ей рассказать, ведь я знаю, что Брайони ни на миг не усомнится в моих словах, но, подумав, я решаю не рисковать. В таком напряжении, как сейчас, я не могу просчитать всех последствий, какие на меня обрушатся, если я не успею отправить письмо.

Лора! Сколько раз Вивьен называла ее при мне чудовищем, злодейкой и хищницей – пока та была жива и даже после смерти! Я сбилась со счета. Мне всегда казалось, что Дэвид относился к Лоре так же. Только сейчас до меня дошло, что думать он мог как угодно, но ни за что не посмел бы перечить матери. Невероятно: после всех издевательств Дэвида я чуть не плачу от того, что полгода назад он выбрал для компьютерного пароля не мое, а Лорино имя.

– Погоди-погоди, – повышает голос Дэвид. – Они совершенно не рубят фишку. Поставщик у нас абсолютно адекватный, и нам предлагают условия, которые…

Смотрю на телефон в руке. Идти обратно в кабинет – значит искушать судьбу. Но где еще можно его надежно спрятать, ума не приложу, в голове абсолютная пустота. Рискну все-таки в кабинете. Главное, я знаю, что ни Дэвид, ни Вивьен никогда не догадаются, что я отважилась туда войти, не говоря уж о том, чтобы прятать там свои вещи.

Засовываю руку в щель между ближайшим каталожным шкафом и стеной. Пожалуй, телефон поместится, хотя и с трудом. Натыкаюсь пальцами на какой-то острый угол. Кажется, картон, но там тесно и ухватить не получается.

Поднявшись, осторожно отодвигаю шкаф от стены и вижу краешек синего пластикового конверта, что повалился набок. Достаю и заглядываю внутрь. В конверте – три порножурнала. Раскрываю один и отшатываюсь от фотографии с женщиной, привязанной к столу. Боже мой, неужели такая дичь возбуждает Дэвида?

Откуда этот журнал в его кабинете? Его здесь просто не может быть, и тем не менее я держу его в руках.

Замечаю на полу пару исписанных листков, что выскользнули из журнала. Письмо на голубой бумаге с водяными знаками. «Дорогой Дэвид». Смотрю вниз страницы и вижу подпись: «Твой любящий отец Ричард Фэнкорт».

Глазам своим не верю – наконец-то я узнала его имя и убедилась, что отец Дэвида вправду существует. К тому же ясно, откуда здесь эти мерзкие журналы. Дэвид подложил их, дабы отвлечь внимание от того, что на самом деле хотел спрятать. Наверное, он рассудил, что если Вивьен или я найдем конверт и заглянем в него, то не станем в нем дальше копаться, увидев хоть парочку этих жутких снимков.

Настороженно прислушиваясь к разговору внизу, пробегаю глазами письмо и стараюсь ухватить суть. Отец Дэвида снова женился. Он жалеет, что все эти годы не давал о себе знать, но думает, что так, наверное, лучше. Он пишет на адрес «Вязов», поскольку слышал, что Дэвид по-прежнему там живет. К моей досаде, письмо ужасно длинное. Строчки расплываются. «Жена беременна… братика или сестренку… если не ради меня, то ради него или нее… надеюсь, мы могли бы восстановить связь… появится на свет в сентябре… ушел из науки… навести мосты…»