Между ненавистью и любовью

Оглавление

Теперь мои силы окончательно иссякли, я оказалась беззащитна перед мужем. Не прошло и суток после его возвращения, как вся моя броня рассыпалась, обнажив трепещущее сердце.

Возможно, Сильвия права. Гейбриел, видимо, всегда думал обо мне как о наивной девчонке, которую когда-то знал. Именно это подтолкнуло его в объятия Синтии — искушенной в любви светской львицы с аристократическими замашками. И законченной стервы! Похотливой самки экстра-класса! Уж она-то умеет лишать мужчин рассудка в постели! Развратная обманщица и непревзойденная лицемерка! Коварная обольстительница!

Подбор «лестных» эпитетов для мачехи несколько развлек Джоанну. Она с удовлетворением отметила, что пока не утратила способности брать себя в руки в трудную минуту.

Мысли ее переключились на злополучное происшествие на холме. Как жаль, что я не могу вспомнить, кто именно доставил меня в Уэстроу! Ах, если бы этим человеком оказался Гейбриел! Как бы мне хотелось, чтобы именно он внес меня на руках в спальню и уложил на кровать! Боже, как хорошо было бы почувствовать биение его сердца, пусть и в последний раз!

Перед ее мысленным взором всплыли лица склонившихся над ней людей. Но лицо мужчины, приблизившегося к ней сразу же после падения, оставалось расплывчатым. От напряжения у Джоанны заломило в висках, и она приняла сразу две таблетки аспирина. Ну почему из памяти не выпали злополучные годы нашей с Гейбриелем разлуки? Если бы такое случилось, мне легче было бы начать все заново!

Увы, этого не произошло: жизнь нельзя переписать заново. Не сумела использовать представившийся шанс — расплачивайся за свои ошибки. Так устроен этот суровый мир.

Джоанна решила больше ни о чем таком не думать, а просто закрыть глаза, расслабиться и уснуть, чтобы встать с ясной головой. Тогда ей, возможно, и вспомнится то, что произошло на холме, и, может быть, она наконец-то поймет, что не дает ей покоя весь день.

Спустя час Джоанну разбудила миссис Эшби; Нежно притронувшись к ее руке, она сказала:

— Пора обедать, мадам! Я принесла вам бульон.

— Как это мило с вашей стороны! — обрадовалась Джоанна.

Аромат куриного бульона приятно щекотал ноздри и возбуждал аппетит. У нее даже потекли слюнки.

— А вот газета, — служанка положила ее на столик. — Я подумала, что вам захочется разгадать кроссворд и отвлечься от неприятных мыслей.

— Какая предусмотрительность! — благодарно улыбнулась Джоанна.

Она с удовольствием выпила бульон и съела большой кусок пирога с грибами, после чего взялась за кроссворд. Из газеты выпали средние страницы. Джоанна в сердцах чертыхнулась и наклонилась, чтобы поднять их с ковра.

В этот момент загадка, мучившая ее, внезапно разрешилась.

Синтия! Она знает, что Гнедого напугала газета. Откуда же ей это известно? В мозгу Джоанны моментально сложилась логическая цепочка, и память подсказала ей ответ на главный вопрос: кто склонился над ней на вершине холма, когда она упала с лошади.

Словно наяву, увидела она жесткую, кустистую траву и фигуру мужчины, расплывающуюся перед глазами. Ей подумалось, что это Гейбриел пришел к ней на помощь, она уже раскрыла рот, чтобы позвать его по имени и сказать, что с ней все в порядке. Но, присмотревшись, поняла, что ошиблась. Это был вовсе не Гейбриел.

Джоанна рывком села на кровати.

— Боже мой! — прошептала она. — Пол Гордон!

12

Врач строго-настрого запретил ей садиться за руль до полного выздоровления. Но возникшие у Джоанны вопросы требовали немедленных ответов, и она нарушила запрет: поехала прямо к Полу Гордону.

На этот раз из трубы коттеджа привратника не вился дымок, а на стук Джоанны в дверь никто не отозвался. Немного поколебавшись, она нажала на ручку и вошла в дом без приглашения, несколько удивленная тишиной.

Пройдя в жилую комнату, она стянула перчатки и огляделась. Повсюду стояли картонные коробки, наполовину заполненные вещами, на каминной решетке осталась остывшая зола. Пол Гордон явно собирался покинуть жилище. В крохотной кухоньке капала из крана вода. Куда же внезапно подевался сам Гордон?

Джоанна знала наверняка, что хочет здесь найти. Однако осмотр помещений первого этажа не принес результатов, и она поднялась в спальню, чтобы поискать нужную вещь там. Но и обыск опустевшей опочивальни «писателя» ничего не дал. Брезгливо поморщившись, она швырнула мятую несвежую простыню на неприбранную кровать и пришла к заключению, что Пол унес искомую вещь с собой.

Джоанна стала спускаться вниз по лестнице. Неожиданно входная дверь распахнулась, и в полутемное помещение хлынул снаружи холодный солнечный свет. На его фоне отчетливо вырисовывался силуэт мужчины. У замершей Джоанны перехватило дыхание. Испуганно зажав ладонью рот, она с ужасом подумала, что бежать ей некуда и придется врать и оправдываться.

Гейбриел захлопнул за собой дверь и молча уставился на Джоанну, выразительно подбоченившись.

— Это ты? — пролепетала она.

Он угрюмо кивнул.

— Как видишь. Я выходил от Сильвии, когда твоя машина подъехала к этому дому. Потрясающе! Ты не успела залечить синяки, а уже помчалась на свидание. Где он? В постели?

— Ты совсем свихнулся, Гейбриел?

— Возможно, — криво усмехнулся он и серьезно добавил: — Послушай, Гордон скверный человек. Он мошенник, пытающийся заманить тебя в западню.

— Более того, — тяжело вздохнула Джоанна, — он едва не погубил меня. Вчера, когда я упала с Гнедого, он находился рядом, но даже не попытался мне помочь. Просто посмотрел на меня и ушел. Мне запомнился его белый шелковый шарф.