Преследуемая Земля

Оглавление

229

– Я не знаю, – честно призналась она. – Рано делать выводы, ведь это не компьютерная модель.

– Угу, – согласился Бернхардт. – Последнее время мы, к счастью, не отрывались от компьютеров. Я уже начал забывать, как все бывает по-настоящему.

Джоанна плохо поняла, почему «к счастью», да он и сам, директор, похоже, в эти минуты не совсем понимал, что говорит. Сейчас все немного сошли с ума.

Что еще выкинут харонцы?

Джоанна прильнула к экрану.

– До прохождения перицентра десять секунд, – сообщила она. – Пять. Четыре. Три. Две. Одна…

Х001-й совершил мгновенный поворот на девяносто градусов и устремился прямо в черную дыру.

– Что он делает? – воскликнул Бернхардт. – Зачем, Джоанна?

– Э-э, одну минуту. – Ей нужно было прийти в себя, такого развития событий она и представить себе не могла. Абсурд какой-то! Неужели МОРИ преодолели десятки миллионов километров пути затем, чтобы совершить самоубийство? Да еще столь экзотическим способом? Хотя… хотя… А вдруг? Бедли прикинула время, оставшееся до столкновения, – в том, что оно неизбежно, она уже не сомневалась. И если она права…

– Сэр, через сорок пять секунд МОРИ войдет в червоточину…

– Что за чепуха! – возмутился ее невежеством Бернхардт. – Там нет червоточины! Ведь Кольцо давно мертво!

И словно в насмешку над ним, экран озарился ярчайшей вспышкой – червоточина открылась! По центру управления пронесся глухой вздох. Вот это да!

– О Господи, Бедли, а вы быстро соображаете, – прошептал Бернхардт.

– Спасибо, сэр, – смутилась она. – Вообще-то я тугодумка…

– Итак, червоточина, – по-прежнему шепотом сказал Бернхардт. – Но какого черта они там потеряли?!

24. Он где-то рядом

Большинство людей не различают понятия дихотомии и противоположности. И действительно, иногда они совпадают. Например, белое и черное.

Но, скажем, мужчина – это вовсе не противоположность женщины. На какой-нибудь планете могут появиться и трехполые существа? А на самой Земле предостаточно бесполых. Точно так же и смерть не есть противоположность жизни. В так называемых мертвых телах на самом деле кипит жизнь – разлагающийся труп полон весело пирующих микроорганизмов. Напротив, многое из того, что для нас символизирует жизнь – музыка, смех, литература, – в самом прямом смысле слова безжизненно.

Продолжим аналогию. Человеческая картина мира не противоположна харонской. Это не две точки, координаты которых отличаются лишь знаком. А где-то в этой системе координат – где угодно – могут существовать и другие точки зрения.

Джеральд Макдугал. Бортжурнал старшего офицера. Опубликовано в «Аспектах жизни», ИИМ Пресс, 2430.

Луна. Лунное Колесо

Никто этого не ожидал.

Ларри Чао бесцельно слонялся по туннелю Лунного Колеса. Он так глубоко задумался, что не заметил, как позади остался последний фонарь. Ларри слышал обрывки разговоров, видел печальные картины прошлого, потом все заслоняло лицо Люсьена… В этом беспорядочном калейдоскопе был скрыт какой-то смысл…

Неожиданно Ларри понял, что ноги его принесли к знаменитой камере 281. Ему давно хотелось побывать в ней, но как-то не было случая. Что ж, вот он и представился. Ларри быстро нырнул в узкий проем; через секунду лишь абсолютно прозрачная стена отделяла его от огромного помещения, залитого ярким светом ламп. Там, за «стеклом», сохранялась подлинная атмосфера Лунного Колеса – в основных туннелях ее давно заменил азот.

Именно в этом гроте в свое время нашли останки динозавров, вызвавшие страшный переполох в научном мире. Исследовательские работы не прекращались здесь по сей день, и открытиям, казалось, не будет конца. У стены на подпорках стояли два скелета и одно существо, похожее на гигантскую двуногую крысу. Взгляд стеклянных глаз чудовища уперся прямо в Ларри. Он разглядел в нем тиранозавра; определить принадлежность скелетов так и не сумел, хотя долго старался.

С трудом верилось, что этим чудовищам восемьдесят миллионов лет (а это давно доказали специалисты). Сознание попросту не воспринимает такие отрезки времени. Но Ларри точно знал: они действительно жили. Если бы их не было, история Земли была бы совершенно другой. И никогда бы не родился Ларри Чао, который в двадцать пятом веке сдуру нажал на кнопку, после чего планета Земля оказалась черт-те где.

Погруженный в раздумья, Ларри рассматривал свидетелей древнейшей истории…

И тут его сбило с ног. Пол грота дрогнул и начал выгибаться, словно спина рассерженной кошки. Прозрачная стена вспучилась и брызнула тысячами сверкающих осколков. Толчки следовали один за другим. На Ларри посыпался град камней, камни гулко ударяли в скафандр и разлетались в стороны. Ларри инстинктивно закрыл руками голову. Вдруг прямо перед ним упала голова динозавра – Ларри едва успел отдернуть ноги от острых, как бритва, зубов, торчавших из пасти чудовища.

Все смешалось. Ларри неуклюже отполз в угол. В глазах у него застыл ужас. Сверху сыпались куски скелетов, мертвые харонцы, научные приборы вперемешку с каменной крошкой. Бац! Из глаз Ларри посыпались искры – клешня огромного харонца-скорпиона зацепила шлем скафандра. Ларри ощупал место удара – царапина будь здоров.

Нет, это не лунотрясение. Ларри вспомнил два недавних сильных толчка, но это что-то совсем другое.

Толчки постепенно слабели, и Ларри смог наконец подняться. Ноги предательски дрожали. Он выбрался в основной туннель. Тут была кромешная тьма, Ларри опять включил фонарик на шлеме скафандра. Луч с трудом пробивался сквозь клубящиеся тучи едкой темно-коричневой пыли.