Бумажная магия

Оглавление

Даже если бы остальные и могли видеть ее, приступа рвоты не хватило бы, чтобы отвлечь их внимание от того, что находилось на полу.

Пакгауз стал не только складом для туш животных…

Пол был усеян расчлененными трупами.

Везде валялись разрубленные изуродованные человеческие тела. Сиони зажмурилась. Она не находила в себе сил еще раз взглянуть на них, но память – чтоб ее, эту память! – увидела более чем достаточно. Сиони знала, что это зрелище уже никогда не изгладится из ее сознания. Здесь были обезглавленные мужчины, женщины и дети – распиленные пополам и лишенные сердец, с червями, кишащими в их внутренностях…

Сиони разрыдалась бы, если бы внутри у нее все не пересохло.

Их запах… Они пахли так же, как и останки животных, и Сиони поймала себя на том, что радуется, что ощущает на языке привкус собственной рвоты, а не мертвых и изувеченных людей.

– Чуть-чуть не успели, – пробормотал шеф полиции. – Эх… Они улизнули. Этот совсем свежий, и тот. Мы опоздали.

Содрогаясь, Сиони посмотрела на Эмери. Его кожа посерела, запавшие глаза были обведены фиолетовыми кругами, обветренные губы чуть приоткрылись… Он молчал, но она знала, о чем он думает.

«Это я виноват, – проносилось в его голове. – Я пожалел ее и отпустил… Они погибли из-за того, что мое сердце оказалось слишком слабым».

Мучительные мысли раздирали Эмери: Сиони видела морщины, прорезавшие его лоб, напряженную шею, влажный блеск его глаз… Она вздохнула, сплюнула, вытерла рот. Угрызения совести Эмери давили на нее, как пульсирующие стены сердечных клапанов, душили ее. От них воздух становился густым и едким. Сиони понимала, что Бумажный маг теперь обречен всю жизнь нести на себе тяжкий груз. Кто ж такое забудет – хотя бы и с плохой памятью. Это просто невозможно изгладить из памяти. Никогда.

Краем глаза Сиони заметила облачко пара, и в ноздри ей ударил запах железа. Даже открывшийся ей ужас и страдания Тейна не могли усыпить ее бдительность.

Вокруг нее взметнулись бурлящие, обжигающие алые струи. Они устремились к ней, как змеи, резко виляя по пути и врезаясь в трупы, которыми была завалена кладовая. Они в буквальном смысле стирали все: и тела жертв, и стеллажи, и коробки, пощадив только стены, шефа полиции и Эмери. Бумажный маг впал в оцепенение, но теперь в его глазах вспыхнула ненависть к самому себе, и он продолжал взирать на трупы, распростертые на полу. Он не видел ни Сиони, ни Лиры – нынешней, материальной, самой что ни на есть реальной Потрошительницы. Лира внезапно появилась словно из ниоткуда и, сверля Сиони яростным взглядом, начала приближаться к девушке. С кончиков ее пальцев стекали капли пузырящейся крови. Живое воплощение дьявола из ада – злодейки из волшебных сказок, – разрезанное на куски и сшитое в лоскутный узор, который некогда поражал красотой.

Сиони побелела как полотно. Как же действует магия Потрошительницы? Какие именно кошмарные ужасы – вроде вырывания сердца у ребенка – должен сотворить Потрошитель, чтобы кровь вскипела? А ведь заколдованная кровь не коснулась Сиони, хотя и была нацелена на нее…

Сиони потрогала цепь-щит, опоясывавшую ее грудь, и отпрянула от черноволосой женщины, которая, похоже, была не на шутку раздосадована тем, что ее заклинание не достигло цели с первого раза.

Но Лира не коснулась ее. Слава богу! Сиони не хотела даже думать о том, что могло бы произойсти, если бы…

Лира вытащила из-за пояса кинжал, резанула лезвием свою ладонь, собрала брызнувшую темную кровь в сложенные чашечкой руки. Пробормотав что-то отвратительное для слуха, она швырнула капли в Сиони. Алые горошины скворчали и дымились от невидимого огня, но, прежде чем они долетели до Сиони, звенья бумажной цепи ощетинились и расшвыряли капли в стороны. Кровь затуманила детали видения, мгновенно разъела швы между кирпичами и оставила блеклые пятна на цементном полу. Образ Эмери начал выцветать.

Справа от Сиони, подле исчезавшего Бумажного мага, возникла дверь. Не белая, обрамленная красным, а красная створка, окруженная сгустками теней.

– Нет! – выкрикнула Лира и, выплеснув кровь на пол, кинулась к Сиони, вытянув окровавленные руки вперед.

Сиони метнулась к двери, прежде чем Лира успела схватить ее. Фенхель не отставал от хозяйки ни на шаг. Но Сиони очутилась вовсе не в тесной камере сердца Эмери, а в уже знакомом ей рабочем кабинете Бумажного мага. Здесь царил полумрак, комнату освещали лишь звезды, сиявшие за окном.

Она опять вернулась обратно! Вокруг нее хищно заплясали тени. Сердце Сиони отчаянно трепыхалось в груди.

Она угодила в западню.

Глава 13

Эмери налетел на нее, придавил предплечьем ее горло и швырнул на стену, туда, где только что находилась красная дверь. Сиони зажмурилась, ожидая, что сцена сейчас переиграется, но этого не случилось. Рука Эмери крепко прижимала ее к стене, и когда Сиони рискнула приоткрыть веки, то увидела его глаза, горящие зеленым пламенем.

На коже Сиони выступил пот. Фенхель залаял и вцепился в ногу Эмери бумажными зубами. Сиони сопротивлялась, но маг не ослабил хватку.

– Тебе нечего здесь делать, – прошипел он низким грубым голосом, совсем не похожим на голос Эмери Тейна.

Даже Эмери Тейн из точно такой же сцены, охваченный гневом и потрясенный до глубины души, говорил не столь холодно. Сиони кинуло бы в дрожь, не прижимай Эмери ее к стене так безжалостно.

– Простите! – крикнула она. – Я не…

Теневой Эмери отодвинулся, перехватил Сиони за плечо, а затем спихнул на стопку коробок и книг, аккуратно сложенных в углу. Картонные углы больно уперлись ей в бок и спину, на голову посыпались дешевые издания приключенческих романов.