Бумажная магия

Оглавление

Сиони выронила кинжал: желудок у нее внезапно завязался в тугой узел. Лира снова закричала и тыльной стороной ладони ударила Сиони в челюсть.

Сиони упала, успев опереться рукой о мокрые камни. Лира рухнула на колени: она ругалась и что-то шипела сквозь зубы. Затем безуспешно попыталась произнести исцеляющее заклинание. Пока Лира запиналась при каждом слоге, Сиони смогла осмотреться по сторонам. Кровь была уже повсюду – она окрашивала соленые лужицы и ручейки, оставшиеся после прилива, обагрила лишайники, гальку и смятые бумажные листы-заклинания.

Бумага! Сырая и рваная бумага, пропитанная густой алой жидкостью.

Сиони неловко потянулась к листу, который показался ей посуше. Кровь Лиры нехотя впитывалась в тонкие края.

Совершенно бесстрастно и как-то автоматически Сиони прикоснулась к крови – телесным чернилам – своим указательным пальцем. Ее сознание не принимало ни в чем участия – спасительная идея попросту вынырнула из глубин ее памяти, как ностальгическое воспоминание, которое наконец пришло ей на помощь.

Сиони не сомневалась, что все сработает.

Она написала одиннадцать букв и прочла их дрожащим, но звонким голосом:

– Лира, застынь.

И случилось чудо.

Сиони ошеломленно смотрела на неподвижную Лиру, прижимающую руки к своему изуродованному лицу.

Ледяные язычки взбегали вверх по ногам Потрошительницы и ее сгорбленной спине. Стоны и проклятия умолкли, губы остались полураскрытыми на вдохе. Пряди угольно-черных волос вздыбились, неподвластные земному притяжению, словно кто-то намазал их мгновенно застывшим клеем.

Сиони разинула рот и взглянула на свежее заклинание. Она-то считала, что сотворила иллюзию вроде картинки из «Дерзкого бегства Пипа». Но нет! Все это не было выдумкой. Или, вернее сказать, это было ее собственной выдумкой. И вовсе не иллюзией.

Сиони уставилась на свой указательный палец, измазанный в крови, но ее мысли – ее способность к сознательному действию – оставались где-то вдали от нее. Она склонилась над листом, что-то на нем написала и прочитала вслух:

– …и никогда больше не двигайся.

Лира превратилась в изваяние.

Сиони поднялась на ноги, оставив окровавленную бумагу лежать на камнях. Маленький водоворот плеснул на лист, как будто желая растворить заклинание в океане. Сиони отошла от Лиры и заметила, что на волнах плещется продолговатый темный предмет. Он приближался, и Сиони могла даже не прищуриваться, чтобы хорошенько его рассмотреть.

К берегу плыла лодка. А в ней находились два человека. Один греб, весла синхронно вспенивали воду по бокам от лодки. Второй сидел около руля и следил за курсом.

Сиони вспомнила об изувеченной чайке, которую встретила, когда прибыла сюда, и остолбенела. Несчастную птицу послали за кем-то, возможно, за этой парочкой.

Что же теперь делать?

Сиони поежилась, вышла из ступора и направилась к пещере. Душа требовала бежать, но тело отказывалось подчиняться. Оно не было разбито, лишь чувствовало себя разбитым. Измотанным. Отстраненным.

Сиони доковыляла до входа в пещеру и вошла внутрь. Приложила руку к шероховатым камням и принялась вести пальцами вдоль стены – вплоть до той ниши, где лежало живое сердце Эмери.

В сумке Сиони не было ничего, кроме останков Фенхеля. Сиони чуть слышно заговорила с песиком: она благодарила его и обещала обязательно его восстановить.

Она осторожно оторвала несколько клочков бумаги, стараясь не повредить хрупкое туловище Фенхеля. Превозмогая усталость, Сиони Сложила цепь жизненных сил как раз такой длины, чтобы та могла обвить сердце взрослого человека.

Сиони выскользнула из пещеры и вскарабкалась на скалу лишь немногим раньше того, как лодка причалила к берегу.

Назад она уже не оглядывалась.

Огромный бумажный голубок находился на том самом месте, где Сиони его и оставила. Она оседлала его и сразу полетела в Лондон. Сердце Эмери было спрятано у нее на груди – там, где билось ее собственное.

Глава 16

Скорчившись под напором ветра, который немилосердно хлестал ее по щекам, Сиони мысленно вернулась в дом Эмери. В свой дом. А вдруг за время ее отсутствия Эмери умер? Может, она слишком долго возилась? Способно ли обретенное сердце оживить бездыханное тело?

Сиони посмотрела на свои заледеневшие пальцы.

Сердце Эмери уже утратило значительную часть своей энергии после того, как Сиони вынула его из лужи с заколдованной кровью. Сейчас она трепыхалось слабо, как воробышек.

Но время у нее еще было! Не может быть, чтобы она опоздала! Истории, подобные той, что случилась с ней, не имеют права заканчиваться плохо!

Магичка Эйвиоски, Хьюз и Кэттер наверняка заметили ее отсутствие, но Сиони поняла, что ее вообще не тревожат кары, которыми ей будут угрожать. Какое ей дело до претензий преподавателей! Она не сожалела о принятом решении и не будет жалеть, даже если окажется, что кое-как сляпанное ею бумажное сердце не смогло избавить Эмери от худшей участи. Она лишь молилась, чтобы ее Складывание выдержало.

По крайней мере, маги оставили открытым люк в крыше дома Эмери. Голубок притормозил на лету и изящно сел на пол просторного зала, не дожидаясь команды от Сиони. Жилище хозяина было хорошо ему знакомо.

Сиони оторвала онемевшие пальцы от опор и потерла их о юбку, чтобы вернуть подвижность фалангам. В голове у нее гулял ветер, но не в том смысле, что она погрузилась в мечты. Просто там было совершенно пусто.

Половицы заскрипели у нее под ногами. Вязаная сумка болталась на боку, как сломанный часовой маятник, а самой Сиони казалось, что она тоже сделана из бумаги. Спускаясь на второй этаж, Сиони одной рукой держалась за стену, а другой прижимала к груди сердце Эмери – коротенькая цепочка жизненных сил на нем уже окрасилась красным. Свою туфлю Сиони потеряла на берегу и не стала искать – она не хотела задерживаться на мокром галечном пляже ни на минуту.