Приказано соблазнить

Оглавление

— Что, черт возьми, на тебе надето?

Она вскинула голову, крутя в руке часы:

— Тебе не нравится? Слушай, эта штука тут жужжала, но я так и не поняла, где ты стоишь.

— Я здесь, — прорычал Ризард.

— Ах, вот как? — Тиффани повернулась, пристально вгляделась ему в лицо. — Ну, здравствуй, таинственный незнакомец. Угостишь меня напитком? У меня был ужасный день в компании с заносчивым, высокомерным идиотом.

За такие дерзкие слова многие бы жестоко поплатились, но Ризард лишь развеселился.

— У меня самого был день не лучше. Пришлось встречаться с ужасной стервой, сообразительной, но все же блондинкой. Без обид.

— Ничего, — отозвалась Тиффани. — Вот это зрелище они устроили — я было сначала решила, что все происходит наяву.

— Я когда‑то тоже был поражен этой технологией, только тогда передо мной предстали джунгли. Сейчас, конечно, все куда ярче, но дождь, что они устроили, трудно забыть.

— Так ты на этой тусовке не новичок?

— Сейчас это мой двадцать пятый визит. Кое‑что заработал. — Ризард отогнул лацкан пиджака и показал крохотную золотую пуговку.

— Чудно. И что она делает? Стреляет лучами лазера? Светится?

— Она рассказывает окружающим, что я принадлежу к избранным.

В этот момент губы Ризарда слегка искривились, точно он случайно проговорился. Тиффани заинтересовалась.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она.

Мужчина отрицательно покачал головой и сменил тему:

— Сегодня на пляже будет музыкальное представление. Сходим?

— Ты что, так переживаешь из‑за ООН? В политике все делается ужасно медленно. Если решат не принимать, скажи им, чтоб подавились своей резолюцией, — нетерпеливо сказала Тиффани.

Уголок его рта дернулся от раздражения.

— Я это умею делать, Тиффани, и меня не волнует чужое мнение — до тех пор, пока оно не касается моей страны. Не потерплю дискриминации.

Тут, пожалуй, Тиффани могла его понять — она‑то уж точно знала, что это такое. Дома ее ни в грош не ставили по сравнению с братом. Но кто бы мог подумать, что этому сильному мужчине знакомо подобное обращение.

— Тебя когда‑нибудь дразнили? — с любопытством спросила девушка.

Ризард пожал плечами, словно не придавая значения ее словам:

— Несколько раз. Например, когда я был ребенком и не говорил по‑немецки. Я постоянно лез в драку, меня было легко спровоцировать. А еще злился оттого, что рядом нет родителей. Получить паспорт было настоящим кошмаром, так что я находился в стране незаконно. Поэтому, кстати, и пошел собирать виноград. Когда настает сезон сбора фруктов и на счету каждые рабочие руки, на мелочи вроде визы могут закрыть глаза. Но стоило лишь попытаться отправиться в Америку, и мне отказали.

— И ты поехал в Россию.

— Там есть совершенно неизведанные края, и там многим плевать на правила.

— По какому паспорту ты сейчас путешествуешь?

— По паспорту Брегновии.

— Но, поскольку вас пока не признали, в Америку ты поехать не можешь?

— Меня не пустят даже в Венесуэлу.

— Но здесь ты дорогой гость. — Тиффани обвела рукой клуб.

Ризард коротко кивнул. Молодая женщина задумалась: каково это, постоянно быть в отчуждении, в стороне? Она и ее родные не знали, что такое отказ.

Тиффани хотелось спросить Ризарда о возвращении домой и решении начать воевать за независимость, но они уже пришли на пляж. Сняв туфли, она отдала их кавалеру и пошла босиком по прохладному сыпучему песку.

— Прекрасная группа, точно копирует оригинал, — сказала она, идя навстречу музыке.

— Они не копируют. Это и есть оригинальное исполнение, — ответил Ризард, и Тиффани хмыкнула.

Он посмотрел на спутницу, и уголки его рта вновь дрогнули, но было трудно сказать, в улыбке или насмешке.

— Никак не могу привыкнуть, — объяснила она. — Ведь за один концерт нужно наверняка отвалить кучу денег. Я имею в виду членские взносы.

— Если бы ты не грустила в комнате, могла бы посетить пару лекций — была одна совершенно замечательная, про ситуацию в Африке. В прошлом квартале я подписал соглашение о свободной торговле, и отныне на мучные и молочные изделия будет меньше пошлин.

Тиффани подумала, что, пожалуй, во встречах членов клуба все же есть какая‑то польза и решила, что, может, она и сходит на одну… Чтобы увидеть Ризарда снова. Возможно, с новой партнершей. При мысли об этом так сильно заболело в груди, что она поспешила громко запротестовать:

— Я не грустила.

— Ну конечно, да, посмотри, до сих пор надутая, — произнес он и, приподняв ее подбородок, нежно прикусил ее нижнюю губу.

Мурашки побежали от груди к животу, по рукам и ногам. Инстинктивно Тиффани обняла его за талию, но вовремя спохватилась и объявила:

— Я постоянно это слышу. Ну что поделать, вот такие у меня губы.

Отойдя на шаг назад, Ризард окинул оценивающим взглядом прикрытое маской лицо и наклонился, последовал более долгий и нежный поцелуй. Девушка прижалась к нему, чувствуя, как наливается тяжестью грудь, а в живот упирается его член. Они начали покачиваться в такт музыке.

— Пойдем в мой номер, — прошептал мужчина.

Тиффани уже успела сунуть ладони под его рубашку. Как же хочется быть с ним рядом всегда!

Не задумываясь особо о церемониях — как вчера — она лишь кивнула и позволила провести себя к лифту, где они принялись пылко целоваться. Минуту спустя Ризард приложил палец к сенсорной панели, открыл дверь и втолкнул туда Тиффани.

Сорвав маску, Ризард склонил голову и поцеловал ее снова. Вот он отстранился и произнес: