Стоять, бояться!

Оглавление

Но отпускать в пасть тигра этого цыпленка…

– Не выдумывай, Дуся. Мала ты еще с мазуриками тягаться.

– Так это ж хорошо! – воодушевилась Евдокия. – Подумай сам! Я приду. Скажу, что любовница его укантропупить собирается… Как думаешь, он отреагирует, если ему это ты – здоровенный мент! – доложишь, а? Он губы закусит, нервы в кулак…

– А при тебе, типа, заплачет, – перебивая, хмыкнул сыщик.

– Ну, не заплачет, конечно, но таким упертым болваном уже не будет, как с тобой. При тебе он… это… о-го-го каким железобетонным прикинется! Тебя просто от расстройства и вредности прикажет пристукнуть!

Ну точно – ни в зуб галошей. «О-го-го, пристукнуть», а туда же: психологические схемы рисовать.

Эх, девушки, девушки, поменьше б вы кино по НТВ смотрели, романтикой побольше увлекались. И кулинарией.

– А передо мной что представляться? – наивно развела ручонками девчонка. – Кто я такая? Моль бесцветная, мошка мелкая.

Паршин наклонился глубоко вперед, почти дотянулся до Дуси лицом, и, бегая глазами по каждой веснушке и черточке, сипло прошептал:

– А если Льва Ефремовича уже нет в живых… А? Ты тут сидишь, о предательстве и ревности балакаешь, в поход собираешься… А идти-то в принципе и некуда? Некого уже спасать. Ты только бестолку головой рискнешь.

15 отрывок

Евдокия испуганно отшатнулась назад.

– Нет… Не-е-ет, Олег, ты что?! Они же говорили: «козел» играет в благородство!

– А если «козлом» они самого Ефремовича называли?

– Зачем? – прошипела Дуся. – Он что – где-то в Питере спрятался и «благородно» на нервах сына играет?! Речь шла о другом человеке, Олег! Отец Ильи – жив!

– Да это было два дня назад!!

– А что изменилось?! – Дуся подалась вперед и носом почти в сыщика уткнулась. – Что для них изменилось?! Илья в бегах, план приторможен, но в развитии… Вот если бы Илья в милицию сунулся, а до Мирона слух дошел… Тогда – да. Тогда соваться к Мирону было бы опасно. Но сейчас… если я у него застряну, вы же меня вытащите, а, Олег? Ты меня вытащишь?

Паршин тяжеловесно смотрел на Дусю. Хотелось немного придушить упрямую, но сообразительную девчонку (пусть дома в постели пару дней с перевязанным горлом полежит). Но все же, все же… При всем паршивом раскладе крупица истины в ее словах присутствует: пока Мирон не в курсе, что Илье все известно, можно попробовать. И относительного прочего девчонка права: без опытного сыскаря под боком оставшиеся двое… уже трое и практически даже четверо – засыпаются.

Илье идти нельзя. Только у него есть влиятельные друзья папаши, только он сможет привлечь достаточное внимание прессы и напугать публичным скандалом почти джентльмена Александра Сергеевича.

Что выберет Мирон? И чем рискует Дуся?

Черт!! Неужели все-таки придется отправлять девчонку?!

Если Илья на свободе и шумихи не избежать, может быть, Мирон и вправду рискнет обойтись без крови?!

– Олег, у нас нет выбора, – тихонько воткнулся в размышления Паршина упертый девичий голосок. – Илье идти нельзя, без тебя Илья и Кира пропадут, и мы со Львом Ефремовичем соответственно – тоже. А меня… Зачем Мирону меня убивать? Кто я? Девочка, подбившая его любовнице глаз? Так Берта сама виновата. Я попрошу Мирона дать мне возможность поговорить с Львом Ефремовичем, попробую договориться с ним обойтись без мести… Как думаешь, если Илюшин папа честное слово даст – Мирон ему поверит?

– Нет.

– А я так думаю – поверит. Они оба пострадали от одной и той же бабы. Это объединяет.

– Ты хочешь представить все так… – задумчиво проговорил Олег, – как будто Берта одна во всем виновата?

– А разве это не так?! Это она подбила Миронова с мужем разобраться, это она задумала и с Мироном потом разделаться… А я еще скажу ему, будто у нас доказательств для суда полным-полно, но мы хотим миром разойтись. Мол, два мужика пострадали от одной подлой бабы, чего же им делить, на весь свет в газетах позориться?

Слушая Дусю, Паршин нервно, с хрустом, потянулся. Землероева продолжала увещевать:

– Олег! Как только я к Мирону приду, то сразу же скажу, что не знаю, где вы находитесь. А вы, чтобы меня не подводить, куда-то сразу уезжайте отсюда и мне не сообщайте. Хорошо? – Моргнув и смешно наморщив нос в мелких конопушках, Евдокия произнесла пугающую фразу: – Если меня пытать начнут… я ничего им сказать не смогу… Правда? – Заметила, как изменилось лицо сыщика, и быстренько добавила: – Но я думаю, он мне и так поверит, будто я ничего не знаю. Мы ж не дураки Ильей рисковать, правда? Он наш главный козырь.

Паршин, разозленный собственным бессилием, стукнул кулаком о колено.

– А если Мирон на голову отмороженный?! Если ему по барабану, чего ты там знаешь, а чего нет?!

– Да не с руки ему меня убивать, Олег! Не с руки! Ему договариваться пора пришла!

* * *

Два агромадных звероподобных орка с пуленепробиваемыми, судя по толстенным надбровным дугам, лбами перекрывали дверь на хозяйскую половину. (Приличные похоронно-черные костюмы и белоснежные рубашки с галстуками их облик шибко не окультуривали.) Мирон назначил Дусе встречу в том самом ресторане, где когда-то Паршину повезло сфотографировать его и Берту.

«У Мирона там типа еще один офис для своих людей, – напутствовал Евдокию сыщик. – Ты сильно не дрейфь, место людное, я буду неподалеку – подстрахую…»

Евдокия постаралась внять, но мандражировала так, что мысли путались до полуобморока. «Без Льва Ефремовича, без Ильи, без Олега, мне с врагами Котика не разобраться и не отомстить, – внушала себе Дуся. – Я иду на правое дело. Бог не выдаст, свинья не съест… наверное…»