Долго & Счастливо

Оглавление

– Ты выглядишь нормально. И очень ей понравишься. Обещаю.

Я поцеловал ее в лоб и вышел из комнаты.

Когда я открыл входную дверь, мама стояла, приподняв одну бровь и скрестив руки на груди. Она нетерпеливо постукивала ножкой в дизайнерском ботинке и даже не пыталась скрыть недовольство. Мне хотелось бы разозлиться, но как только я увидел эту миниатюрную брюнетку, внутри которой скрывался настоящий вулкан, я снова почувствовал себя маленьким ребенком, которому вскружило голову от воодушевления.

– Привет, мам!

Я обнял ее, и она растаяла, ведь ее снедало то же нетерпение, что и меня.

– А вот и мой мальчик! – завизжала она, обнимая меня так сильно, как только могла.

Я отпустил ее и быстро, слегка неловко обнял Дага. Он мне нравился, но мы никогда не проводили вместе достаточно времени, чтобы он мог чувствовать себя кем-то похожим на отца.

– Рад видеть тебя, Даг. Надеюсь, дорога не слишком вас утомила.

Даг фыркнул, исподтишка взглянув на мать, и я засмеялся. Я мог только представить, что ему пришлось пережить во время полета с мамой в переполненном чартере в такое возмутительно раннее время. Скорее всего, Да г очень устал, и ему не терпелось переложить заботу о маме на меня.

Я отступил на шаг и просто проводил их глазами, пока они входили в дом.

– Ого. – Я все еще пытался оправиться от потрясения. – Я не верю, что вы действительно здесь. Спасибо, что приехали.

– Ты что, шутишь? – Мама напрочь позабыла о восторге, и ее голос вновь зазвучал угрожающе. – После того, как ты в последнюю минуту отменил свою поездку домой? Что еще мы могли сделать? Конечно, нам нужно было дождаться, пока Рождество пройдет – Дат не мог оставить своих детей без внимания, – но, Брайан, я не могу поверить, что ты хотел отделаться от своей матери на Рождество.

Я застонал и закрыл лицо руками.

– Мам, я же объяснял тебе, почему не смогу приехать. Я не могу оставить Эллу сразу после того, как она оказалась в центре внимания из-за меня.

Мама раздраженно фыркнула:

– Я надеялась, тебе удастся убедить ее прилететь в Висконсин. Ты хоть пытался?

Я закатил глаза.

– Ты знаешь, что нет, и я объяснил тебе почему. Дело не в том, что она не хотела приехать. Она и так слишком потрясена происходящим. Нам нужно было провести немного времени наедине.

Мама выразила свое неодобрение, громко хмыкнув, и за руку подвела меня к дивану в гостиной, все еще настроенная на чтение нравоучений.

– Брайан, ну что ты за неблагодарный сын? Мой единственный ребенок заявляет всему миру, что встретил любовь всей своей жизни, но не может найти времени, чтобы позвонить собственной матери и сообщить ей об этом первой? А потом ты даже не привозишь ее встретиться со мной на Рождество?

Я засмеялся. Лиз Кроуфорд была выдающейся женщиной – упрямой, безапелляционной и решительной. Думаю, именно поэтому она и стала женой моего отца много лет назад. Правда, судя по всему, это же послужило причиной их развода три года спустя. Я никогда не пойму, как она решилась осесть в Грин-Бэй в Висконсине с тихим профессором математики, но я был рад, что она счастлива.

– Мам, пощади меня. Мы встречаемся всего неделю.

– Любовь, Брайан. Ты сказал именно это слово – любовь. Люди не влюбляются за неделю. У тебя было три года, и ты мог сообщить мне об этой загадочной девушке, но ни разу даже не заикнулся о ней. А я, между прочим, твоя мать.

Отчасти она была права, но я не жалел, что не рассказал ей об Элле. Я никогда никому не говорил об Элле. Она слишком много значила для меня с самого начала. Она была моим секретом. Только моим. Чтобы окончательно утвердиться в ваших глазах в образе гика, хотелось бы позаимствовать слова Голлума: она была «моей прелестью». Моим Кольцом Всевластья, которое требовалось оберегать и хранить в тайне.

Я не испытывал неловкости от того, что общался с незнакомкой по интернету. Дело скорее в том, что у меня никогда не было обычной жизни, а Элла была такой… нормальной. Не обычной, нет. Я всегда знал, что она особенная. Но она жила самой обычной жизнью. Она была моим связующим звеном с миром, для которого я навсегда останусь чужим, но частью которого втайне мечтал стать. Казалось, она слишком хороша, чтобы быть настоящей, и я боялся, что она исчезнет, если я кому-то о ней расскажу. Теперь, когда я знал, что она не собиралась никуда деваться, я был готов показать всему миру, какое сокровище я нашел.

– Хорошо, хорошо, я понял. Мне стоило рассказать тебе о ней. И если ты прекратишь читать мне нотации хоть на мгновение, чтобы я успел вставить слово, то я могу вас познакомить.

Мама разинула рот от удивления.

– В смысле… Она что – здесь?

Я с усмешкой посмотрел на маму. Она была ошеломлена. Ну что ж, пришла ее очередь удивляться.

18

БРАЙАН

ХИТРО УЛЫБНУВШИСЬ МАМЕ, я посмотрел на второй этаж. Элла стояла у перил, наблюдая за всем этим театром, и уголки ее губ весело подрагивали. Мама проследила за моим взглядом и взвизгнула:

– Ой, Элламара! Здравствуй, дорогая! – Она прижала руки ко рту, переполненная эмоциями. – Извини, просто я так рада наконец познакомиться с тобой! Спускайся сюда и крепко обними свою будущую свекровь.

Я застонал, закрыв лицо руками. Будущая свекровь? Не то что бы я был против такого определения. Просто только что моя мать недвусмысленно намекнула, что я готов к большему, чем Элла. Например, к браку, о котором мама, по всей видимости, собиралась упоминать каждые пять минут своего пребывания, сколько бы вечностей оно ни длилось.

К счастью, внимание Эллы было сосредоточено на другом.