Связанные долгом

Оглавление

Он, должно быть, видел эту жажду на моем лице, потому что потянулся между нами и направил свою эрекцию к моему входу. Он вошел не быстро или жестко, как это часто происходило в прошлом. Это было медленное завоевание, и мои стены уступили ему, как и всегда. У меня перехватило дыхание, когда он погрузился в меня полностью. Данте обхватил мой затылок ладонями, прижав предплечья по обеим сторонам от моего лица, а затем начал двигаться. Время, казалось, замерло, когда наши тела скользили друг против друга. Так вот, как это — заниматься любовью?

Я обняла Данте, пытаясь притянуть его ближе. Данте не сопротивлялся. Он опустил свое лицо к моему, целуя меня в губы, в щеки, пока его рот не коснулся моего уха.

— Я должен был заняться с тобой любовью раньше, — прошептал он хрипло.

И я заплакала в ответ. Не знаю точно, было ли это частью его притворства, но мне было все равно. В тот момент происходящее было таким реальным, и это все, что имело для меня значение. Когда Данте содрогнулся в своем освобождении, он увлек меня за собой, и даже после того, когда начал во мне смягчаться, он не отдалился.

Он лежал на мне, находясь по-прежнему внутри меня, его дыхание обжигало мне щеку. Я знала, что многие женщины в нашем мире предпочитают красивую ложь суровой правде, и впервые я поняла их. После всего, что случилось сегодня, я позволила себе эту слабость. Завтра настанет время встретиться с реальностью.

Глава 21

На следующее утро, когда выходила перед завтраком из дома, Данте уже не было. Другого я от него и не ожидала, потому что, проснувшись, уже не застала его лежащим рядом. Вчера я вынудила его позволить мне стать к нему ближе, что было некомфортно для него, и теперь он будет отдаляться, пока мы снова не станем всего лишь вежливо общаться. Я махнула Тафту, и он тут же ко мне подошел.

— Мне нужно, чтобы ты отвез меня к Бибиане, — сказала я, когда мы заходили в гараж. Он снял ключи, скользнул в машину, и мы выехали. Дорога была каждая минута.

— Поторопись, — добавила я, когда мы выезжали из особняка. Тафт не спросил, зачем.

Как только мы припарковались перед домом Бибианы, я вышла из машины, поспешила к входной двери и нажала на звонок. Я знала, что Томмазо должен быть еще дома, потому что на улице не было телохранителя. Очень на это рассчитывала.

Я услышала, как зло закричал Томмазо, вслед за этим быстрые шаги, и Бибиана, все ещё в халате, открыла дверь. Увидев меня, она округлила глаза в замешательстве.

— Вэл? Томмазо рассказал мне, что случилось вчера. Ты в порядке? — На ее щеке красовался синяк в форме ладони, и это облегчило мне решение.

Я притянула ее в свои объятия, сунув пузырек с ядом в ладонь.

— Никто не знает, что у меня есть это. Это яд, Биби. Если ты действительно хочешь освободиться, тогда вылей это сегодня в его завтрак. Завтра будет уже слишком поздно. Сегодня мы можем обвинить в этом предателей. Никто не станет задавать вопросов.

Я выпрямилась с искусственной улыбкой, которой научилась от Данте. Биби улыбнулась в ответ, но в ее глазах появились удивление, недоверие и признательность.

— Бибиана, где тебя носит так долго? — взревел Томмазо, спускаясь по лестнице. Он притормозил, заметив меня. Бибиана быстро спрятала флакон с ядом в своем халате.

— Простите, что побеспокоила вас, — произнесла я. — Я лишь хотела убедить Бибиану, что я в порядке. У меня мало времени. Мне нужно вернуться домой.

— Данте позвал на собрание весь Синдикат. Я получил сообщение. Так понимаю, что ты не можешь сообщить мне, что произошло?

Я покачала головой.

— Мне правда нужно идти, — я улыбнулась Бибиане, затем развернулась на каблуках и вернулась в машину. Последнее, что я услышала, были слова Биби, обращенные к Томмазо, о том, что она быстро сделает ему завтрак, прежде чем он уйдет.

Это был второй человек, которого я приговорила к смерти. Однако в этот раз угрызений совести не было.

***

— Валентина, я хочу с тобой поговорить, — позвал Данте, прежде чем скрыться в своем кабинете. Я колебалась. Впервые Данте сам приглашал меня в кабинет для беседы. Раньше мне все время приходилось добиваться этого.

Беспокойство грызло меня изнутри, когда я ступила в его кабинет и закрыла за собой дверь. Данте стоял лицом к окну, но повернулся ко мне. В течение долгого времени его голубые глаза исследовали мое лицо.

— Томмазо не появился на встрече, которую я созвал.

Я заставила свое лицо остаться безучастным.

— И?

— Люди, которых я отправил за ним, нашли его мертвым в собственной гостиной. Отравленным.

— Что с Бибианой? — спросила я, пытаясь звучать взволнованно и шокировано. Она мне не написала и не позвонила. Это было бы слишком рискованно.

— Она сейчас у своих родителей, но мне придется съездить туда, чтобы ее допросить.

Я застыла.

— Зачем?

— Затем, что как Капо мне нужно провести расследование, когда одного из моих людей убивают. — Данте медленно двинулся ко мне. — Разумеется, я уверен, что знаю, что произошло.

Я подняла подбородок, когда он остановился передо мной.

— Знаешь? — Я встретила его пристальный взгляд, иначе что-то еще стало бы признанием вины, даже если, вероятнее всего, было уже слишком поздно для этого.

— Вы с Бибианой лучшие подруги, и ты хотела ей помочь. — Я не ответила, но он, кажется, и не ждал моего ответа и продолжил тем же спокойным, ровным тоном: — Антонио дал тебе яд, когда просил убить меня, не так ли?

Я рассматривала возможность ему соврать, но он был мне нужен на моей стороне, и он терпеть не мог, когда ему лгали.