|
Оценить:
|
Серый коршун
- Предыдущая
- 79/95
- Следующая
79
– Дядя! – вскрикнула Тея.
Разбойник смутился и принялся чесать затылок.
...Поляна была вновь пуста. Я грелся у огня – ночь выдалась неожиданно прохладной. Тея, завернувшись в хлену, сидела рядом.
– Больше гостей не будет, о богоравная?
Она покачала головой.
– Завтра ты поговоришь с Теллом. Мне тоже придется кое с кем побеседовать...
Я обнял ее, Тея положила голову мне на плечо и вздохнула:
– Ты снова уедешь, Клеотер...
– Да. Жаль, что я не простой наемник. Женился бы на тебе и пошел помощником к твоему дядюшке. Вдвоем с ним мы бы разнесли всю вашу вшивую Ахияву!
Я шутил, она ответила серьезно:
– Я не хочу, чтобы ты стал разбойником. Боги сделали тебя ванактом.
– Это что – лучше?
– Это труднее... Мне тоже не хотелось быть жрицей Реи.
Она встала и поправила хлену.
– Мы войдем через главный вход, ванакт. Все должны видеть, что со мной рядом – Солнце!
– Ты...
Ее взгляд заставил меня замолчать.
– Мы можем больше не встретиться, Клеотер.
– Встретимся! – тут же возразил я. – Первую же дорогу я проложу между Микасой и твоим храмом!
...Мы шли по лесной тропинке. Впереди тускло светились огни. За этот год дорожка, ведущая к главному входу, стала шире. Когда показались бронзовые ворота, мы остановились.
– Ну что, – заметил я, – Солнце и верховная жрица вступают в чертог Реи? Мои сослуживцы сказали бы проще: Ну и девочку оторвал себе, борода!
Тея тихо ответила:
– А в Козьих Выпасах сказали бы: Ну, рыжая! Такого парня подцепила!
И мы оба рассмеялись.
...Проснулся я с рассветом – сработала многолетняя привычка. В небольшое окошко просачивались первые солнечные лучи. Тея спала, отбросив в сторону покрывало. Я осторожно укрыл ее и бесшумно встал, поспешно натягивая хитон.
Мне было немного не по себе. Всю жизнь я покупал женщин – или просто брал их, когда дотягивалась рука. Бедная девочка, она заслужила кое-что получше, чем такой грубый обормот, как я! Не к месту вспомнилась Дейотара, ее ненавидящий взгляд... Впрочем, сейчас дочь Ифимедея меня бы вполне одобрила. Поддержка самой верховной жрицы Реи, как же! Да еще за такую плевую цену!
А если бы я не был ванактом? Не носил проклятый венец? Если бы другого называли Солнцем?
Стало совсем кисло...
– Уже утро, да? – Тея проснулась, протирая глаза и удивленно глядя вокруг. – О Великая Рея! Я пропустила утренний обряд!
– Она недавно забегала, – сообщил я. – Мать богов, в смысле. Смутилась и обещала тебя не беспокоить дней десять.
– Всего лишь? – Тея рассмеялась. – Иди ко мне...
Я рухнул на ложе, закинул руки за голову и стал глядеть в потолок. Тея вздохнула:
– Я тебе уже надоела? Так быстро?
– Это я себе надоел. Как ты еще можешь смотреть на меня? Меня только к скотине пускать...
– Глупый...
– Все верно -дурак. Ну почему так, Тея? Почему ни я, ни ты не можем послать все к воронам, махнуть куда-нибудь...
– О чем ты думаешь, Клеотер? – ее лицо оказалось рядом, губы скользнули по моей щетине. – Ты меня всю исколол... Все очень хорошо, мой ванакт! У нас еще есть несколько дней. А потом ты построишь дорогу...
– Это будет самая широкая дорога в Ахияве, – пообещал я. – Нет, в мире... На каждой станции будут ждать митаннийские кони...
– Но пока они нам не нужны, – прошептала она и вновь оказалась права...
ШАДЕ
«Мать богов»
Мать богов не дала мне десяти дней. Она отпустила лишь четыре дня и три ночи. И все эти дни, а порой и ночи, приходилось встречаться с людьми, что-то обещать, уговаривать, иногда – пугать.
Тея была все время рядом, и это помогало сосредоточиться на том, о чем не очень хотелось думать. Но большая игра уже началась. Клеотер, ванакт Микенский, и Тея, верховная жрица Реи, обязаны были продумывать каждый разговор, каждое слово, потому что выигрышем был престол, а проигрышем – наши головы, торчащие на копьях.
Четвертую ночь я встретил у камня с выбитой подковой. Горели костры. Вокруг расположились молчаливые крепкие парни – богоравные кентавры, сопровождавшие своего вождя. Сам Телл, одетый по такому случаю в старинный, шитый золотом фарос с изображением диковинных птиц, сидел рядом со мной у костра. В седых волосах тускло светилась диадема. Кентавр был спокоен и суров.
– Мы договорились, ванакт, – подытожил он. – Но учти: только ради тебя мы согласились вмешаться в дела людей.
– И ради того, чтобы чужие войска не пришли в Микены, – заметил я.
– Да.
К костру подошла Тея. Сегодня на ней была тяжелая темно-синяя хлена, рыжие волосы охватывал золотой обруч, и она менее всего походила на деревенскую девчонку, которую я когда-то встретил в Козьих Выпасах.
При виде ее кентавр встал:
– Все готово, великая Тея...
Я уже заметил – в последние дни к верховной жрице окружающие стали испытывать необыкновенное почтение, порой даже – страх.
Тея встретилась с Солнцем...
– Да, – кивнула она. – Мы можем начинать.
– Что вы задумали? – заинтересовался я. – Мы же договорились...
– Договорились, – согласился Телл. – Тебя проводят в Микены, а я сделаю то, что ты просил. Но есть еще одно дело...
Он взглянул на Тею.
– Ванакт! – помолчав, начала она. – Тебе предстоит вернуть престол, а потом править – долго и счастливо. Тебе нужна помощь наших богов.
Я хотел ответить, но она перебила.
– Наших богов, ванакт! Тех, о которых ты забыл, и которые забыли тебя. Твой Бог не поможет.
Я кивнул, соглашаясь. Единому нет дела до царства Ахейского. Он хранит тех, кто в Него верит, остальное же оставляет рукам человеческим...
– Тебе будет трудно, ванакт. Твой ревнивый Бог сделал тебя слепым...
- Предыдущая
- 79/95
- Следующая
