Личное дело Мергионы или Четыре чертовы дюжины

Оглавление

В конце концов усилия объединенных военно-воздушных сил увенчались успехом: дракон медленно накренился и начал пикировать. «Если выживу…» – начала думать Мергиона, но не успела наобещать никаких глупостей, потому что перед самой землей Шой-Гу выровнялся, и приземление получилось хотя и болезненным, но без членовредительства.

И тут же к месту посадки устремились полчища заинтересованных лиц, морд и уж совсем не пойми чего.

Мерги вскочила в боевую стойку на драконьей спине и заорала:

– Врешь, не возьмешь!

Фраза произвела магическое действие. Нападающие затормозили, замерли… и рванули куда-то в сторону.

«Магия вернулась! – ахнула Мерги про себя. – И еще я изобрела мощное оборонное заклинание!»

– Шой! – завопила она, совершая сальто назад. – Я ведьма! Я снова ведьма! Уррра! Хочешь, я тебе сейчас чего-нибудь выколдую? Правда палочки нет… Что-нибудь попроще… Фига-с-маком!… Пицца-на-дом!… Блин…

Мерги не помнила, является «блин» заклинанием или просто любимой маминой присказкой – но «блин» тоже не сработал. Шой-Гу разочаровано фыркнул, расправил потрепанные крылья и поднялся в воздух.

Только теперь Мергиона поняла, на кого переключилось внимание всех участников Великой Бестолковой Битвы.

Уже на довольно приличном расстоянии от поля боя верхом на варане с молодецким гиканьем неслась тетка Чиингииха. В седле она сидела как влитая – и это несмотря на то, что совсем не держалась за поводья.

В гордо вскинутых руках Чиингиихи отчетливо блестели две большие золотые чаши.

Глава тридцать пятая. Мергиона занимается спасением верблюдов

Легенду о том, что верблюду не нужно есть и пить, придумали жадные и ненаблюдательные люди.
«Корабли пустыни. Руководство пользователя»

Если до этого момента битва протекала довольно бестолково, то после демонстративного побега Чиингиихи начался форменный кавардак.

Магические армии в едином порыве ломанулись за теткиным вараном, не останавливаясь даже для того, чтобы задержать конкурентов. Компания из семерых бойцов в шлемах попыталась не участвовать во всеобщем сумасшествии, но была сметена ватагой энтузиастов, которая подхватила семерку и потащила за собой. Только белый верблюд непонятным образом сумел выбраться из толпы и теперь грустно смотрел вслед своим товарищам.

– Бедненький! – сказала Мерги.

Шой-Гу горестно вздохнул и мотнул чешуйчатой головой.

– Да не ты бедненький! – урезонила его девочка. – По тебе хоть Тауэром тресни, ничего не случится! Это верблюд бедненький. Давай снижаться.

Китайский дракон никогда не видел Тауэра и не знал, гордиться ему или обижаться. Поэтому он решил не заморачиваться на этой теме и спланировал прямо к белому кораблю пустыни.

Верблюд был так красив, что у Мерги перехватило дыхание.

Из дневника Мергионы Пейджер

…Он такой большой, чистый, мягкий, похож на белое пушистое одеяло, а ножки такие смешные – тоненькие, с коленками. А сзади маленький хвостик!

С виду важный, губешку выпятил, а на самом деле только прикидывается, что важный, потому что глаза веселые. И ресницы пушистые-пушистые.

Я пять минут вокруг него прыгала, он стоял, стоял, а потом – раз! – опустил шею и в глаза заглянул. Своими большими, темными, влажными глазищами. Я аж обмерла…

– Смотри, какая лапушка! – восхитилась Мергиона. – Небось, каждое утро вылизывается, как Пуховик! Не то что ты, чучело!

«Чучело» в ответ резко всхрапнуло.

– Да ладно, – сказала девочка, – не обижайся!

Но Шой-Гу не обижался. Он тревожился. Несколько раз втянув воздух, дракон повернулся к Мерги и недвусмысленно кивнул себе на шею.

– Надо лететь? – догадалась Мергиона. – Срочно? Тетку выручать?

На все вопросы дракон отвечал короткими кивками, и каждый последующий кивок был энергичнее предыдущего. Шой-Гу прямо дрожал от предвкушения чрезвычайной ситуации.

– А верблюда что, здесь оставим? Нетушки! Мы в ответе за тех, кого… в общем, за бедных несчастных маленьких зверушек!

Верблюд с высоты своего роста с любопытством посмотрел на девочку.

– Ты давай, лети, а я здесь останусь. И нечего крутить башкой! И вообще, кто здесь человек?

Дракон несколько раз безуспешно попытался ухватить Мерги за шиворот.

– Размечтался! – бросила Мерги. – А малыш? Его что, здесь бросим на погибель?

В конце концов Шой-Гу решил, что Чиингииха находится в более чрезвычайной ситуации, чем Мергиона, оттолкнулся от песка и устремился в погоню за погоней. Напоследок он гаркнул по-драконьи что-то вроде «Никуда не уходи, я быстро!»

Девочка встала на цыпочки и почесала «малышу» шейку. Шерсть оказалась удивительно мягкой, с нежным пушистым подшерстком. Верблюд от удовольствия прикрыл глаза и наклонился пониже. Потом заглянул Мерги в карман.

– Что там? – удивилась девочка, – ой, горбушка. Как она туда попала?

Верблюд аккуратно взял ломтик хлеба мягкими губищами, снова зажмурился и начал жевать.

– Что же мне с тобой делать? – проговорила Мерги. – А! Нужно тебе имя придумать! Ты у нас будешь… Пушок!

Верблюд от неожиданности открыл левый глаз.

– Ты прав, – согласилась Мергиона, – Пушок не пойдет, очень на Пуховика похоже. Значит, будешь Рыжик. И не спорь! Так будет правильно! Или как тебя назвать?

Рыжик покачал белоснежной головой, но своего варианта не предложил.

– Отлично! – решила Мерги. – А теперь дай-ка я на тебя заберусь, и поедем.

Верблюд послушно опустился на мозолистые колени. Когда Мерги, цепляясь за перекидные сумки, которыми был увешан Рыжик, забралась наверх и устроилась во впадине между горбами, ей показалось, что она на горе. Большой, мягкой, надежной горе. Хотелось ехать все равно в какую сторону.