Дети против волшебников

Оглавление

154

— Она… близнец! — слабо воскликнула Надинька, оседая на тележку.

Без волос и хитрого грима чумазое лицо Герми оказалось странно похожим на женоподобную физиономию Гарри.

— Ну помогите же мне… — прохрипела Герми, бессильно копошась на каменных плитах. — Я никогда не желала Вам зла…

— Гермиома — сестра-близнец великого Гарри? — проговорила Надинька, не веря своим глазам. — Как же мы раньше не замечали?

— Вы догадливы, дети Церкви… — пролепетала Герми, с трудом усаживаясь на полу. — Вы победили самого гроссмейстера Тампльдора… Да, я знаю, догадываюсь… это по вашей молитве начался пожар! Проректор Гендальфус всегда говорил, что церковные дети опасны, их молитва быстра, как ракетный удар!

Дети переглянулись, Ставрик пожал плечами. Ведьма Герми облизала сухие губы:

— Иногда я почти завидую… За вами такая сила! Ваша молитва сильнее наших чар. Почему, ну почему вы остались в живых, все до единого?! Вас сохранила вера… ваша русская защита. А, будьте прокляты… вы неуязвимы! Вы непобедимы!

Она как-то истерически расхохоталась — и затихла, пьяно мотая лысой головой.

— Это я молилась! — Надинька с улыбкой вздёрнула нос.

— Уж конечно! — фыркнул Ставрик, упирая руки в боки. — Да я, знаешь, как молился?! И когда я помолился, мы сразу нашли секретный проход.

— Ой, такие молитвенники собрались, — усмехнулась чумазая Касси. — Так это ты, Надя, вызвала пожар? Может быть, теперь помолишься, чтобы русский президент прислал за нами свой самолёт?

— И напрасно смеёшься, — Еропкина пожала плечами. — Послушай, что говорит Герми… Без ложной скромности скажу, ведь я постоянно молилась, каждую минуту.

Иван досадливо покосился на генеральскую внучку: чуть отставив ножку, подняв голову с задранным носиком, Еропкина уподобилась гипсовой статуе из пионерлагеря. Ещё и палец оттопыренный кверху воздела:

— Просто я умею правильно молиться, ясно?

— Эй, народ, — Царицын глянул исподлобья. — По-моему, мы хвастаемся.

— Ну и что? — Ставрик поднял брови. — Мы же добрыми делами хвастаемся!

— А как насчёт тщеславия? Защита у нас не снимется? — поморщился Иван.

— Защита?! Да её уже в помине нет, идиоты! — вдруг выкрикнула коварная ведьма Гермиома и, выбросив руку с волшебным жезлом, визгливо каркнула:

— Petrificus totalis!

Резко сверкнуло и бахнуло. Морозисто-розовый луч ударил в кого-то из детей; ведьма с хохотом вскинула руку для новой атаки — но Царицын прыгнул наперерез, закрывая собой…

— Petrif-f-f…

Закопчённая кадетская рука заткнула яростный рот. Колдунья замычала и повалилась на пол. А за спиной кадета медленно покачнулась и начала падать окаменевшая Надинька, поражённая сильнейшим заклинанием. Она закоснела в той самой величественной позе — с задранным носом и воздетым кверху пальцем.

Её подхватили, содрогаясь от ужаса, уложили на тележку, рядом с Громычем. Холодная и негнущаяся, как статуя… Ванька коснулся пальцами Надиного запястья — пульс едва пробивался, а глаза сделались мутными. Она даже моргать перестала…

В пылающем капище оглушительно затрещало, грохнул взрыв, и чёрный дым густо попёр в пещерку.

— Скорее в нору, там разберёмся! — крикнул Царицын. Налетел на тележку грудью, закатывая её в проход.

За первым же поворотом стало по-настоящему прохладно и темно. Кое-где коптили факелы, холодный воздух слабо тянул по полу… «Всё бы хорошо, да уклон мне не нравится», — подумал Царицын. Подземный ход медленно, но верно уходил ещё глубже под землю.

Грохоча железной тележкой, шлёпая по холодным камням босыми подошвами, они прошли не более сотни шагов — и вдруг Царицын остановился и ухватил Ставрика за рукав:

— Стоять! Видишь… проволока?

Тонкая, едва заметная, эта дрянь была натянута поперёк прохода. Возле самого пола… Честно говоря, Ванька чудом приметил — на его счастье, струна слабо блеснула в свете факела.

— Братцы, это же… мина на растяжке!

Ванечка даже головой покачал, дивясь неуёмной изобретательности мерлинских магов. Ну сколько можно сюрпризов? Обернулся и со вздохом молвил:

— Так, народ. Осторожно поднимаем тележку. Постарайтесь не задеть проволоку колесиками. И под ноги смотрите…

Дальше двигались как в фильме про чеченскую войну. Впереди — командир разведгруппы Царицын, щупая босыми ногами путь. Остальные — след в след, в полнейшем молчании. Ещё одну струну заметили сразу за поворотом — на этот раз колдуны натянули не проволоку, а чёрный нейлоновый шнур, вообще неразличимый в полутьме. Ваня сразу не заметил — только прижав босой подошвой, замер:

— Ой.

Медленно поднял ногу — перешагнул. Благополучно, на руках перетащили тележку и уже почти расслабились, да излишне подвижный Ставрос, неловко ступив, зацепил пяткой.

Никто не успел даже пригнуться. Из ближайшей стены выстрелило облачко горячего дыма — и золотистая пламенная струя ударила в лица детей. «Я ещё жив», — успел подумать Царицын, когда огненный металл хлестнул в голову.

— Это не бомба! — радостно закричал Ставрик. — Это… деньги!

Гейзер золотых евродолларов ударил из тайника в стене, обрушив на головы, плечи и спины детей гремящие потоки звонких монеток. Сверкающая струя иссякла через пару секунд. Ошеломлённые, они смотрели на золотые сугробы, вмиг выросшие на каменном полу.

— Да тут целый миллион, — простонал маленький грек и кинулся набивать карманы.

— Охи, Ставро! — Касси испугалась, жёстко дёрнула мальчика за рукав.

— Ты что, не видишь? Это никакая не взрывчатка, это сокровища в тайниках! — не оборачиваясь, рассмеялся Ставрик. Он уже набил карманы и принялся собирать золотые монетки в подол рубахи.