Пепел победы

Оглавление

Она пожала плечами и пригладила слегка растрепавшиеся морским бризом волосы.

— Но это крайность: в большинстве случаев искусственное усиление интеллекта лишь ставит человека на один уровень с теми, кто умен от природы без всяких манипуляций с генами. Кроме того, как я уже упоминала, довольно часто одни аспекты интеллекта усиливаются за счет других, и носители этого гена вынуждены использовать усиленные способности для компенсации недостающих. Но вот в случае с «Мейердал-Бета» модификацию действительно можно считать успешной. Правда, мы должны не забывать о том, что эволюция торжествует всегда, но осуществляется путем сохранения и закрепления случайно возникших удачных признаков, а не скачками и не прорывами вперед. Честно говоря, само слово «вперед» мало применимо к эволюции. Это мы оцениваем ее с точки зрения «прогресса», а самой эволюции такое понятие чуждо. Природе нет никакого дела до нашего мнения: особи с мутацией А выживают чаще, чем носители мутаций Б или С не потому, что мутация А прогрессивнее, а потому, что она способствует выживанию в конкретных условиях. Взять ту же повышенную агрессивность: в устоявшемся высокотехнологичном обществе, вдобавок относящемся к агрессии с предубеждением, это фактор едва ли можно счесть желательным, но в других условиях — в примитивном и враждебном мире — он может оказаться необходимым условием выживания. Но если признать, что рывки «вперед» все же существуют, а привнесенные изменения благополучно сохраняются и закрепляются, то случай с твоими предками можно считать как раз таким. Я изучила результаты тестирования Харрингтонов на коэффициент интеллекта по отношению к базовой популяционной норме, и результат совершенно ясен. Мне удалось выявить всего трех Харрингтонов не превосходящих девяносто пять процентов «нормалов», а более восьмидесяти пяти проверенных превзошли девяносто девять процентов и даже больше. Слава богу, что у меня тоже неплохие результаты, иначе я заработала бы комплекс неполноценности.

— Да уж, — вроде бы шутливо кивнула Хонор, но взгляд ее оставался задумчивым. Услышанное давало почву для размышлений, особенно насчет «повышенной агрессивности».

— Короче говоря, — деловито продолжила Алисон, — у меня возникло предположение, что незапланированным последствием попытки искусственного усиления умственных способностей в линии Харрингтон — и не исключено, что и в линии Винтон, — стало нечто, делающее вас особо привлекательными для древесных котов. Поскольку они являются эмпатами, я склонна предположить, что сопряженный с усилением интеллекта комплекс признаков делает вас… скажем, «ярче»… или «эмоционально вкуснее». Может быть, ваша эмоциональная аура сильнее, отчетливее или стабильнее, чем у большинства. — Она пожала плечами. — Объяснить лучше я не могу, потому, что вынуждена тыкать пальцем в небо. Насколько мне известно, мы не располагаем в данной области ни сколько-нибудь достоверными данными, ни даже устоявшейся терминологией. Это все равно что пытаться описать запах звука или объяснить, каков цвет на ощупь. У меня появилась догадка о том, что изменение твоих отношений с Нимицем связано с модификацией «Мейердал-Бета». Тот неизвестный фактор, который делает Харрингтонов привлекательнее в глазах древесных котов, у тебя выражен сильнее, чем у других представителей твоей фамилии. Конечно, нельзя исключить и возможности того, что сам Нимиц тоже обладает уникальными способностями. Так или иначе, впервые в истории людей и древесных котов вам двоим удалось установить настоящую двухстороннюю связь. Во всяком случае мне кажется, что это произошло впервые. Даже если это является результатом модификации «Мейердал-Бета», теоретически допустима возможность проявления такой способности и у людей, вовсе не подвергавшихся генноинженерному воздействию. В любом случае вы с Нимицем нашли друг друга. Боже мой, как я тебе завидую!

На миг Алисон отвлеклась, устремив взгляд куда-то в пространство, но тут же встряхнулась.

— Завидую, но суть не в этом. Скажи-ка лучше, верно ли, что то повреждение, которое сделало его «немым» для Саманты, на твоей с ним связи никак не отразилось?

— Думаю, да, — осторожно ответила Хонор.

— И еще вопрос: вы ограничиваетесь передачей эмоций или можете сообщать друг другу нечто большее, чем просто чувства и общие впечатления?

— Можем, — ответила Хонор, — правда, эта способность, похоже, еще пребывает в стадии формирования и сильнее всего проявляется в стрессовых ситуациях. И, — она невесело улыбнулась, — если стресс является фактором, способствующим ее развитию, мне кажется, можно не удивляться тому, что серьезные изменения произошли за последние десять-двенадцать лет.

Мать понимающе усмехнулась, и Хонор продолжила:

— Началось все и правда с простых эмоций, но со временем мы научились пользоваться ими как носителями более сложных понятий. Однако это далеко не тот уровень, на котором общаются между собой коты. Я это знаю, поскольку иногда улавливаю краешки «разговоров» Нимица с другими котами. Точнее, улавливала, пока тот подонок его не изувечил.

Она помолчала, потом вздохнула, расправила плечи и вернулась к заданному матерью вопросу.

— То, чем мы с ним обмениваемся, если не считать чистых эмоций, — это своего рода ментальные картинки. Тут пока не все гладко, но мы работаем над этим, и у нас вроде бы получается. Слова как таковые нам друг другу не передать, но со зрительными образами это удается, а на их основе каждый из нас может понять, что хотел сказать другой.