Когорта

Оглавление

– Помню, – кивнул Плотников, думая, что сознание старого Говорухи уже начинает мутиться. – Ее, кажется, написал Гийом де Ту. Овернский клирик…

– Да… Ты и Миша… Михаил Модестович… искали там заклинание, помнишь?

– Помню, не волнуйтесь! Но там ведь не было ничего. Пустой номер!

– Там было заклинание. – Говоруха вновь закрыл глаза. – Оно было написано на полях…

– Как? – поразился Мик, сообразив, что старик не бредит. – Но вы же мне сказали… И дядя Майкл…

– Мы решили ничего не говорить тебе. Это страшное заклинание, Мик! Ты помнишь, для чего оно?

– Кажется, помню… – неуверенно согласился Плотников. – Если его прочитать, проклятая душа будет спасена. Обычная мистика!

– Да. Душа ярта… проклятая душа будет спасена. Но тот, кто прочитает заклинание, погибнет сам. Миша велел мне переписать. Наверное, нельзя было этого делать…

– Стойте, стойте! – перебил старика Мик; – Ну, дядя Майкл знал это заклинание. Он ведь погиб, он кровью истек!

Плотников не договорил. Перед глазами встало высвеченное лучами фонарей мертвое лицо Корфа – суровое, с глубокими складками у белых, обесцвеченных смертью губ. Барон сидел, прислонившись к влажной, покрытой мелкими капельками воды стене подземного зала. Рядом лежал наган с опустевшим барабаном, а правее…

– Кора? – понял Мик. – Но ведь… Мы убили Волкова! Неужели дядя Майкл?..

– Не знаю! Ничего не знаю! – с отчаянием в голосе произнес Говоруха. – Может, все это и вправду ерунда, средневековые сказки. А если нет? Если он все-таки прочитал заклинание? Зачем я его послушался!

Плотников задумался.

– Ростислав Вадимович, да что вы волнуетесь? В конце концов, какая-то старая книга… Почему вы думаете, что это заклинание действует? Мало ли всякой ерунды пишут?

– А упыри… ярты? – Говоруха застонал. – Это тоже ерунда?

– Да при чем здесь ярты? – удивился Мик. – Это просто название такое дурацкое. На самом деле это не мистика, а, к сожалению, наука. Программа «Зомби», она же «СИБ». Подавление психики и все такое. А дядя Майкл погиб…

– Я рассказал тебе, – еле слышно вздохнул Говоруха. – Ты уже взрослый, Мик. Ты должен знать. Плотников пожал плечами.

– Считайте, знаю, Ростислав Вадимович. Так где написано заклинание?

– Я не помню страницу, но ты ее легко найдешь. Это единственная запись, сделанная зелеными чернилами. Там другой почерк – очень четкий. Только не вздумай, бога ради…

Говоруха умолк, беззвучно шевеля бескровными губами. Мик уже подумывал, не вызвать ли «Скорую», но старик вновь открыл глаза и попытался улыбнуться.

– Не волнуйся, со мною все порядке. Я рассказал, и мне стало легче. Иди!..

Мик попытался вновь заговорить о погоде, но тут в прихожей прозвенел звонок, и в комнату вошла худая девушка в больших очках с сильной диоптрией – внучатая племянница Говорухи. Мик поспешил откланяться.

Очутившись на улице, Плотников перевел дух и поглядел на часы. Об услышанном можно было поразмышлять позже. Мик спешил – в Дворянском собрании его ждал Ухтомский.

Встречаться в Собрании оказалось удобно: в бывшей бильярдной обычно толпился народ и можно было говорить без помех. Ухтомского в Собрании уже успели запомнить и пропускали без звука. Мик предпочел выправить гостевой билет. Он было заикнулся об анноблировании, но после бурной беседы с отцом решил обойтись без излишних формальностей.

На этот раз в комнатах Собрания было малолюдно – душный август разогнал «белую кость» по курортам и дачам. Мик сразу же заметил Ухтомского – Виктор сидел у окна, причем не один. Рядом с ним был уже знакомый Мику крепкий бородатый мужчина – Александр Александрович Киселев, а третьим в этой компании оказался странный субъект с брюшком, жидкой бороденкой и пони-тейлом, завязанным голубой ленточкой. Плотников всмотрелся и с удивлением узнал знаменитого певца Звездилина. Он хмыкнул и подошел ближе.

– Здравствуйте, господа!

Пухлая ладонь певца оказалась холодной и до противного мокрой, Мик хотел было спросить, что, собственно говоря, случилось, но сдержался. Как он понял, беседа только началась.

– Ну так что, господин Звездилин? – поинтересовался Виктор, пожав руку Плотникову. – У вас что, сложности с репертуаром? – Господин Ухтомский… Господа, – взволнованно заговорил тот, отчего-то оглядываясь по сторонам. – Я попросил Александра Александровича познакомить нас… – Оч-чень, оч-чень приятно, – хмыкнул Ухтомский. – Давно мечтал познакомиться с графом Звездилиным.

– Но я ведь артист! Считайте это моим псевдонимом… Ну, бога ради…

– Не поминайте! – скривился Виктор. – Ладно, товарищ

Звездилин, ближе к делу.

– Я… я был вчера вечером в одной компании, – выпалил певец и вновь испуганно огляделся. – Совершенно случайная компания, господа! В основном артисты, так сказать, богема, но были и какие-то другие…

Очевидно, выражение лица Ухтомского не вселило оптимизм в Звездилина, поскольку он шумно сглотнул и поспешил продолжить:

– Я лишь хочу пояснить… В общем, там была всякая публика, и среди прочих одна певица. Алия – может, знаете?

– Что? – не выдержал Мик. – Алия?

– Мы с ней, в общем, даже не знакомы. Она, признаться, очень странная, с ней всегда такие сомнительные типы… На этот раз она пришла с каким-то казахом или китайцем. Он был – представляете, господа, – в милицейской форме!

Ухтомский и Мик переглянулись.

– Какое у него звание? – поинтересовался Плотников. – Капитан?

– Кажется… Да. Капитан. Мне даже назвали фамилию. Цэпков вроде. Странная такая фамилия…