|
Оценить:
|
Про ЛЮБОff/on
3
Выходя из машины, я сама открыла дверцу, опередив водителя на долю секунды. Непростительная оплошность.
Я купила кефир, творог, сухой корм.
Интересно, Влад ходит в магазин? С женой? А он вообще женат?
Сейчас он бы мог занять очередь в кассу.
Он, наверное, ест на завтрак йогурты.
А может быть, черную икру?
А может быть, он кладет икру в йогурт?
Одной моей подруге, когда она была маленькой, мама всюду добавляла красную икру. Потому что она полезна. Даже в суп. Моя подруга ненавидит икру по сей день.
– На кухню лучше не ходи! – сказала Рита, не отрываясь от компьютера.
– Терминатор там?
Терминатор была там. Она лаяла и скулила, Рита привязала ее к батарее. Собака съела у стола ножки, и теперь он валялся в углу кучей обгрызенных деревяшек.
Я села на пол рядом с Терминатором. Она радостно лизнула меня в лицо. Зубы ей явно никто не почистил.
– За мной Олег заезжает, мы едем ужинать! – объявила Рита, появившись в дверном проеме.
– Это какой? – поинтересовалась я.
– Вчерашний, – лаконично пояснила моя подруга.
– Терминатора не хочешь с собой взять? – предложила я на всякий случай.
– Нет, он мне пока нравится. У него такие сексуальные глаза! – Рита мечтательно закатила свои.
Я рухнула в кровать, даже не дождавшись, когда прекратится громкое чавканье на кухне. Когда Терминатор ела, она почему-то рычала.
Калмычка открыла дверь в розовом спортивном костюме. Теперь она всегда будет у меня ассоциироваться именно с этой одеждой.
Кто-то меня учил: на второе свидание нужно приходить в той же одежде, что и на первое. Для закрепления образа. На мой взгляд, в этом есть смысл.
Влад уже готов был выезжать.
Одет в костюм – синий в черную полоску. Как у Джигарханяна в фильме «Здравствуйте, я ваша тетя».
– Доброе утро, – сказал он.
И я в который раз удивилась, что на свете бывают такие голоса.
– Доброе утро, – продекламировала я. – Язык должен быть более упругим. Звук «д» образуется под напором воздуха. Доброе утро!
– Доброе утро. – Он улыбнулся.
– Хорошо. Добыл бобов бобыль.
– Добыл чего?
Около лифта стояли охранники. Я никогда раньше не видела охранников. Но почему-то сразу поняла – это они.
– Бобов бобыль.
Главное, чтобы он не спросил меня, кто такой бобыль.
В лифт мы сели одни.
Охранники встретили нас на первом этаже. Я с подозрением вглядывалась в их лица. Если они бежали по черной лестнице, то я увижу следы физических усилий. Однако они были холодны и бесстрастны. На плече у каждого висел автомат.
В машине пахло ювелирным магазином. Водитель сидел в одном пиджаке, без куртки. Снег и замерзшие люди за окном, казались бутафорскими.
Влад разговаривал по телефону. Про то, что бюджет предвыборной кампании уже утвержден и ничего пересматривать он не собирается. Он не кричал и не раздражался, как киношные бизнесмены. Он говорил так, словно обсуждал с товарищем вчерашний футбольный матч: ему, конечно, не все понравилось, но таков уж спорт.
Мы въехали в железные ворота без всякой вывески. Мы – это наша машина и полный джип охранников.
Трехэтажный дом, наверное, был памятником архитектуры. Секретарша оказалась интенсивной блондинкой. Рядом с такими меня всегда тянет рассуждать о биржевых котировках или о возможности вступления чего-нибудь там в страны ЕС.
– Живы? – спросил Влад у секретарши, не останавливаясь и не здороваясь.
– Живы, – ответила она как-то разочарованно.
Кабинет Влада был огромным и очень красивым. В таком кабинете хочется работать. А также отдыхать, есть, пить, смотреть телевизор, спать и постепенно забыть, что существуют еще другие пространства.
Письменный стол от входа отделял круглый, как глобус, аквариум. Такого размера, словно кто-то попробовал сделать модель земного шара. Влад прижал лицо к стеклу, и оно расплылось, как в комнате смеха.
– Живы, – констатировал он. И пояснил, заметив мое удивление: – Видите, это – акула.
Большая белая рыба с телом, похожим на дорогую дизайнерскую открывашку для бутылок, бороздила воды аквариума, не останавливаясь ни на минуту. От одной стенки к другой. Прямо под ней грациозной стайкой плыли разноцветные, яркие рыбки необычной формы. Они были такими маленькими и легкими, что казалось, будто они не плывут, а кто-то невидимый дует на них, и из-за этого они чуть-чуть перемещаются.
– Рано или поздно акула должна их съесть, – сказал Влад. И с сожалением развел руками.
– Грустная история, – согласилась я.
Он обещал мне, что, пока я съезжу домой, он будет добросовестно присоединять к звуку «п» все гласные по очереди.
Я ему верила. Наверняка в школе Влад был отличником.
– По-ка, – сказал он, делая акцент на слог «по».
– По-жалуйста, не ленитесь.
– Я по-могу вам надеть пальто.
– Пе-реходите на другие гласные.
Секретарша неодобрительно посмотрела на мое довольное лицо. И неожиданно улыбнулась.
3
Терминатор раскачивалась на занавеске где-то под потолком. Жалко, что у нас не жалюзи. Пластмассовая пластина могла бы больно впиться ей в щеку. Рита сидела за компьютером. На столе стояла пустая банка из-под зеленого горошка. Я принесла две порции «крошки-картошки». Моя любимая еда. С солеными огурцами, салатом из редиски и селедкой. Только я прошу масло не класть. Холестерин.
– Ну как? – поинтересовалась Рита вместо благодарности за обед.
– Ничего.
– Он тебе нравится? – Она с подозрением заглянула мне прямо в глаза.
Я пожала плечами.
– А я влюбилась! – сообщила Рита пафосно.
– В кого? – спросила я просто из вежливости.
