Око Марены

• Предыдущая
• 87/111
• Следующая

– При том, что ты мой дом запалил! – взвыл Константин.

– Зато клопов не будет, – нашелся воевода и быстро уклонился в сторону.

Массивный кубок из серебра просвистел мимо его уха.

– Подарок, что ли? – недоуменно переспросил он у князя и вновь отпрыгнул в сторону.

Вторая попытка Константина была еще менее удачной, чем первая.

– Так я от тебя с целым сервизом выйду. Нет, мне, конечно, приятно, дари, пожалуйста, – заторопился он, пристально наблюдая, как князь вертит в руках последний кубок. – Только я за тебя волнуюсь. Сам-то из чего пить станешь?

– Сколько трупов? – отставил Константин в сторону кубок.

– Вот с этого и надо было начинать, – удовлетворенно заметил Славка. – Только не надо мне говорить, что тебе лучше знать – с чего начинать. Ты не папаша Мюллер, хотя временами, вот как сегодня, здорово похож, а я уж точно не штандартенфюрер Штирлиц.

– Ты не юли. Я спросил, сколько трупов после твоих орлов осталось?

– Да ни одного. Даже тяжелораненых нет.

– Это среди них самих. А я имею в виду городскую стражу, – уточнил Константин.

– Ну я же сам стариной тряхнул, – развел руками воевода. – И потом это наш русский город. Можно сказать – свои, только временно заблуждающиеся. Значит, пару ребер одному сломали, кажется. Бугай оказался. И еще одному руку вывихнули, но уже вправили. И все. Но я их накажу, – тут же торопливо произнес он.

– Их-то за что? – буркнул Константин. – Это не в меру услужливого командира наказывать надо.

В это время в палатку осторожно заглянул отец Николай:

– Там процессия идет. Уже из ворот вышла. Надо бы тебе, княже, навстречу к ним…

Константин с тяжким вздохом подался на выход. А торжественный марш горожан с повинной головой, затаив дыхание, приближался все ближе и ближе.

– Ох, что сейчас будет, – пробормотал он вполголоса, но деваться было некуда.

Впрочем, его опасения были напрасны. О ночном взятии города никто из горожан так и не заикнулся. Вначале было не до того – все ждали, что будет делать князь и не начнет ли он лютовать. А уж потом не спрашивали по принципу: «Не буди лихо, пока оно тихо». Коли князь молчит, то и мы помолчим.

И лишь к вечеру, на торжественном пиру один из изрядно подпивших дядек-пестунов малолетнего княжича Александра не выдержал и все-таки спросил Константина. Мгновенно в просторной трапезной воцарилась гробовая тишина. Все ждали ответа рязанского князя. Но Константин уже не был застигнут врасплох.

– А для того я оное содеял, – мужественно взял он вину воеводы на себя, – дабы вы все воочию уразумели, что ежели бы я восхотеша град ваш поять, так он токмо до первой ночи бы устоял, а далее… – тут он многозначительно усмехнулся. – Далее все узрели, что нет таких градов на Руси, кои мой славный воевода на копье взять бы не смог. – И, наклонившись к сидящему рядом Вячеславу, шепотом добавил: – Жаль только, что он на это у своего князя разрешения не всегда спрашивает – хочет он того или нет.

– А мед мне у них больше всего по вкусу вишневый понравился, – невозмутимо ответил воевода, глядя невинными доверчивыми глазами на Константина, и тут же простодушно предложил: – Тебе налить?

Уже в самом начале своего становления князь Константин порою находил совершенно гениальные решения, как это было, например, в случае с Пронском. Уже практически решив все вопросы с мятежным городом мирным путем и договорившись с горожанами, Константин накануне ночью неожиданно для всех отдает приказ и берет град «на копье», то есть штурмом. Не знаю, сколько было жертв с обеих сторон, но сколько бы их ни было – чисто стратегически рязанский князь несомненно выиграл. Такая гениальная демонстрация боевой мощи своего войска настолько шокировала жителей Пронска, обычно склонных к сепаратизму и независимости от Рязани, что они раз и навсегда зареклись прибегать к мятежам и бунтам. Более того, как бы плохо впоследствии ни складывались дела у властителей Рязанского княжества, но в Пронске они всегда находили самую горячую поддержку.

Глава 16
Белые вороны Ряжска

Судьба всегда наносит удары ниже пояса.

Э. Севрус

– Слушай, а речка вроде бы намного шире стала сейчас, чем в наши времена, – задумчиво произнес Вячеслав, стоя на высоком обрывистом берегу полноводной Хупты, неспешно несущей свои воды в Раново.

– Не стала, а была, – поправил его Константин. – Ты, Слав, постоянно у глаголов времена путаешь.

– Запутаешься тут, – вступил в разговор Минька, стоящий чуть сзади и тоже любующийся речной гладью родной реки. – То, что у нас было, здесь только будет, а то, что… тьфу ты, я опять сбился. Какое время правильное, какое нет – кошмар.

– А ты поменьше вспоминай, а глаголы употребляй во времени настоящем, вот и не будет путаницы, – мягко посоветовал отец Николай и, обратившись к Константину, уточнил с еле уловимой долей иронии: – Стало быть, здесь ты и будешь свою ностальгию тешить.

– И не ты, а вы, – тут же поправил священника Вячеслав, вступаясь за князя. – В смысле – мы все. И потом, что он, не может на княжеские деньги маленький каприз себе позволить? В конце-то концов он же не «новый русский» – он их честно заработал. Куда хочет, туда и тратит.

– На этот маленький каприз такие бешеные деньжищи тратятся, что просто жуть берет, – не согласился священник. – Лучше бы храмы подновил, да новый выстроил – в честь своего спасения от Глеба с Хладом. И не все мы любоваться им будем. Я вот – нет. Не быть ему никогда тем местом, из которого я в это время прибыл. Иной град, иные люди, иное обличье… Даже природа – и она не такая. Вон какая река полноводная. Совсем на Хупту не похожа. В наши дни ее разве что с Проней сравнить можно. А какие леса раскинулись вокруг. Я таких и не помню совсем.

• Предыдущая
• 87/111
• Следующая