Кровавая жатва

Оглавление

— Эти тоже вполне хороши, парень, — сказала она. — Вполне.

Гарри пробежал мимо двух стариков и, покидая церковный двор, заметил Элис, которая собиралась усадить Милли на заднее сиденье автомобиля. Он спустился немного по склону и увидел, что Элис уже разговаривает с женщиной с крашеными рыжими волосами, которая вышла из церкви после Джиллиан.

— Какая красивая девочка! — сказала рыжеволосая женщина, протягивая руку, чтобы погладить Милли по голове. — У меня была такая же. Смотрю сейчас, и прямо сердце разрывается.

Милли уклонилась от ее руки, спрятав лицо за маминым плечом. Как раз в этот момент Элис заметила Гарри. Он бежал медленно, не желая мешать и перебивать разговор. К тому же он не был уверен, что его встретят радушно.

— Они вырастают так быстро, — сказала Элис.

— А моя уже никогда не вырастет, — ответила женщина. Не имея возможности коснуться Милли, она погладила ее по плечу. — Берегите свою малышку. Даже не представляешь, насколько бесценны дети, пока не потеряешь ребенка.

Элис натянуто улыбнулась.

— Да, конечно, — сказала она. — Что ж, а вот и викарий! Я должна с ним поздороваться. Приятно было с вами познакомиться.

Женщина кивнула Элис и, еще раз погладив Милли по плечику, пошла с холма.

— Понятия не имею, кто эта жизнерадостная душа, — с иронией сказала Элис, когда Гарри подошел ближе.

Он взглянул вслед уходящей женщине и покачал головой.

— Она была в церкви, — сказал он, — но раньше я ее никогда не встречал. Послушайте, я насчет нашего вчерашнего вечернего разговора…

Элис подняла руку, останавливая его.

— Нет, простите меня. Я понимаю, конечно, насколько это для вас трудно, просто… — Она запнулась. — Я не могу отделаться от мысли, что с нашим Томом что-то серьезно не так.

Она нагнулась в машину, посадила Милли на детское сиденье и пристегнула ремнем безопасности. Гарри подошел ближе к автомобилю в надежде укрыться за ним: пронизывающий ветер задувал под шорты.

— Я очень в этом сомневаюсь, — сказал он. — И ваша сверхозабоченность по этому поводу ему никак не поможет.

— И Эви говорит то же самое, — ответила Элис, наконец взглянув ему в глаза.

Гарри не мог останавливаться. Его ноги начали дрожать, в груди нарастала боль, но, как только он остановится, вспотевшее тело тут же начнет быстро остывать.

Он был в двух милях над деревней. Через десять минут после начала пробежки он нашел старую верховую тропу и направился по ней в сторону дороги. Он взбирался все выше и выше, пока ветер не начал просто сбивать его с ног. Теперь Гарри возвращался домой.

Стены и живые изгороди еще кое-как защищали от ветра, но на открытом пространстве ветер дул так, что, казалось, он почти не продвигается вперед. Повязки на его запястьях уже промокли от пота, и холодный воздух начал обжигать легкие. Это было безрассудно! Даже смотреть по сторонам Гарри уже толком не мог: глаза слезились так, что он едва видел тропку у себя под ногами.

На востоке над деревьями виднелся Моррелл Тор — огромная груда камней из крупнозернистого песчаника. Подобные насыпи, которые в Пеннинах встречаются довольно часто, были образованы естественным путем, хотя раньше их считали делом рук человека. Гарри успел узнать, что у местных Моррелл Тор пользовался дурной славой. Легенда гласит, что в былые времена с его вершины сбрасывали нежеланных и незаконнорожденных младенцев, которые разбивались о камни, после чего их растаскивали волки и дикие собаки. Сегодня этот холм из песчаных глыб представлял собой серьезную проблему для фермеров, разводящих овец, которым приходилось проделывать большие расстояния, чтобы обходить это место стороной. Говаривали, что по ночам пение ветра в верхушках деревьев могло заманить сюда и погубить с десяток овец, а то и больше.

Гарри понял, что уже не бежит. И что замерзает. Ему нужно было срочно попасть домой, принять душ, переодеться и отправиться на ужин к пожилой семейной паре, живущей возле городка Лавенклаф. И еще ему нужно было сделать телефонный звонок. Еще несколько метров, и он окажется на тропинке, идущей вдоль поля. Она приведет его в начало Уайт-лейн.

Он протиснулся между двумя валунами и, внимательно глядя под ноги, побежал по краю поля вниз по склону. Потом перелез через невысокую изгородь на другое, уже скошенное поле.

Меньше чем через минуту он был уже внизу, вскочил на ограду и спрыгнул на Уайт-лейн. Почти дома.

На пепелище коттеджа Ройлов перед выгоревшим камином, съежившись, замерла какая-то фигура. Джиллиан. С двадцати метров он уже слышал, как она плачет. Но это был не плач, а причитание по покойнику. Только так можно было назвать высокий, разрывающий сердце скорбный вопль. Ирландцы называют его песней для мертвых.

2

— Все хорошо, все хорошо, — бормотал он, распахнув калитку и пробираясь к девушке по заросшей тропинке. — Вставайте, дорогая, давайте я отведу вас домой.

Он прошел через то место, где была входная дверь. Джиллиан не поднимала головы. Она продолжала сидеть съежившись, прижимая что-то к груди. Он прошел по неровной земле и нагнулся к ней. Джиллиан посмотрела на него, и он едва удержался, чтобы не отшатнуться. На мгновение ее взгляд испугал его: ему показалось, что из нее ускользнуло что-то самое важное.

— Пойдемте, — сказал он, — давайте уйдем отсюда. Пойдемте, лапушка, вы совсем закоченели.

На Джиллиан был только тоненький свитер, а рука, за которую он взял ее, была холоднее камня. Гарри обнял ее за талию и поставил на ноги.