Сэнгоку Дзидай. Эпоха Воюющих провинций

Оглавление

Хм. Я повертел гранату в руке. Современные были ребристыми, а это цельнолитая. Вот в чем проблема.

- Корпус надо надпиливать вдоль и поперек - я показал пальцем на цилиндре как именно нужно ставить засечки - Тогда разрываться будет на много осколков. Что касается скорости взрыва. Давайте попробуем внутри оставить небольшую полость и надеть на фитиль пулю. Фитиль будет оставаться обращенным назад вплоть до удара гранаты о землю. Граната падает, пуля, продолжает по инерции движение и втягивает фитиль внутрь корпуса.

Оба, Амакуни и Хаяси посмотрели на меня уважительно. Пообещали усовершенствовать ручной снаряд в ближайшие дни, чтобы новоявленные гренадеры, которых я решил набрать из гвардии могли приступить к тренировкам.

Уже окончательно стемнело. Слуги зажгли фонарики и я, окруженной многочисленной охраной из самураев-псов, которую ко мне приставил бдительный Хотта Абе, прошел на женскую половину. Торжественный ужин в узком кругу, много сакэ и расспросов. Много ахов и слов восхищения моим мужеством (а что я такого особенного сделал, кроме того, как вытащил из пропасти Хандзо?). Финал вечера - я обучаю Тотоми европейскому поцелую губы в губы. Оказывается, японцы совсем не знают о подобных ласках. Жена сначала здорово смущалась, но потом раскраснелась, взяла инициативу в свои руки и даже развила ее в те области, о которых я только мог мечтать.

Глава 26

Имеет значение не сама смерть,

а решимость умереть. Хагакурэ

Сегодня первое сентября - день знаний. Нет, это день знаний, в той, оставленной мной реальности. Здесь же, в средневековой Японии научный багаж даже самых образованных людей - весьма скуден. Школ мало, университетов - пересчитать по пальцам одной руки, астрология - почтенная дисциплина, которой доверяют десятки тысяч японцев (прямо, как читатели гороскопов в Комсомольской Правде - "завтра Луна в асценденте с Меркурием, опасайтесь злых собак и денежных проблем...").

Двигать прогресс у меня пока получается лишь маленькими шажочками, по чуть-чуть. Я не тороплюсь. Социальное развитие общества не менее важно, чем технические новинки. Поспешишь со станками - получишь луддитов, поторопишься с антибиотиками - начнется голод.

Утро первого дня осени выдалось пасмурным и ветреным. На островах начинается сезон тайфунов, тучи весят прямо у крыши - рукой можно дотянуться. Закончив водные процедуры и позавтракав, я спустился в рабочий кабинет. Опять двадцать пять! Десятки людей в приемной. На входе меня отлавливает мой бессменный секретарь, он же казначей - Сабуро. В руках корреспонденция за время моего отсутствия. Десятки писем и всем нужен срочный ответ. Ладно, займусь ими после.

У меня же из головы с утра не идет та девчонка-предсказательница, ученица гейши. Как же ее звали? Саюки! Как же точно она угадала с Хандзо, да и меня чуть не расшифровала. Надо с ней подробно побеседовать - узнать случайность это или за этой мистикой стоит вполне конкретный материализм. Майко вполне могла быть внедрена в домик гейш с какой то целью. Ну, например, конкурирующий клан ниндзя хотел сорвать задание Хандзо. Хотя нет, не сходится. Эдо я захватил недавно, а работала она в городе явно дольше, чем тут появился я. Впрочем, агентурная работа на островах поставлена на широкую ногу (я уже имел возможность убедиться в этом на своей шкуре), поэтому нужно проявить бдительность.

Приказал послать в Ивовый мир за Саюки. Пока жду, начинаю разбираться с письмами, но внутри какое-то нехорошее напряжение. Возвращаются мои самураи. Первый провал - девчонка сбежала сразу после той вечеринки. Владелица чайного домика, Хисо-сан, уже подала майко в розыск. Требую срочно вызвать ко мне мацукэ. Черте что творится.

Все отводят глаза, Сабуро заикаясь, начал нести какую-то чушь, дескать, меня ждут гайдзины, срочные вопросы.

- Где Мураками?! - спрашиваю в лоб

Второй удар посильнее первого. Не пережив позора с моим похищением, Мисаки покончил жизнь самоубийством. Да еще так экзотично, разрезал живот крестом - горизонтально, после чего вертикально. Умирал молча в своей комнате, даже не попросив о последней помощи кого-то из самураев. Да... Не уберег я главу шпионов. Чувствовал же, что должность не по нему, но никаких мер не принял. Как отреагирует Гэмбан на смерть своего любовника? Ведь у этого пожилого мужчины, кроме рыжеволосого парня, о котором он в водном зиндане отзывался с такой любовью, нет никого на свете. Суппука Мураками и для меня тяжелый удар - я успел привязаться к пусть и не далекому, но верному самураю. Из-за всех этих моих грязных игр с ниндзя гибнут хорошие люди, а ведь я даже дань памяти отдать Мисаки не могу - его тело сожгли сразу после самоубийства. Хорошо денек начинается! По старому русскому обычаю прошу принести сакэ и устраиваю поминки сам с собой. Заодно поднимаю чарку за погибшего тестя. Не слишком ли дорогая цена за сотрудничество с Ига-рю?!

Чтобы отвлечься от этой паскудной мысли, продолжаю разбирать корреспонденцию. Первым в стопке лежит письмо от лидера религиозного движения Икко-икки ("Союза простодушных") - Сузуки Дзуцураи. Приверженцы буддистского учения Дзёдо Синсю, основанной монахом и философом Синраном, приветствуют в моем лице движение за "очищение Земли" от власти дайме и сёгунов. Дзуцураи сходу пытается завербовать меня своей философией, но я все эти околобуддийстские рассуждения быстро пролистываю, пытаясь добраться до сути. Первое, что понятно. Икко-икки - эдакие, средневековые социалисты. Вся власть народу, долой аристократов, мир хижинам, война дворцам. Второе. Товарищи воюют с кланом Такэда. Сингэн осадил несколько замков в провинциях Этидзен и Кага, разрушает храмы Союза простодушных, гоняет их в хвост и гриву. Читаю обширный список притеснений и обид. Пичалька.