|
Оценить:
|
На самом деле
4
«Что-то есть в ней то ли от Натальи Нарышкиной, то ли от Авдотьи Лопухиной», — машинально решил Андрей, не зная, продолжать жевать при девушке или начать снова читать дурацкое письмо дурацкого бергфохта.
— А что, — спросила новая соседка, — тут всегда так малолюдно?
— Да, — сказал Андрей. Вообще-то он был не прочь побеседовать. Мозги следовало разгружать хотя бы время от времени. — Неделю я вообще один просидел.
— Что, кандидатская?
— Да. Вот, работаю.
— Кажется, у вас лежат бумаги восемнадцатого века. Петровская империя?
— Она самая.
— Забавно! Моя тема тоже затрагивает этот период!
— Ах, вот как! — Андрей улыбнулся.
Если при знакомстве звери нюхают друг друга, то ученые спешат узнать названия диссертаций, сферы интересов. «Запах» у Андрея и у девушки был общий.
— Меня зовут Анна.
— А я Андрей. А вы не будете против, если я поем?
Она была не против. Анна перешла на пятый курс и тоже помышляла об аспирантуре, так что сразу завалила без пяти минут кандидата множеством вопросов. Тот жевал и отвечал одновременно. Что и говорить, внимание ему льстило!
— Пишете диплом? — спросил он деловито.
— Нет, статью для конференции. Представьте, у меня на это ровно трое суток! Для заявки текст не попросили. Ну, вот я и дотянула до последнего.
— Понятно, — протянул Андрей. — Я знаю, каково это. Писал за вечер. Какие используете источники?
Анна назвала.
— Э, ну это я смотрел.
— И как? Неинтересно?
— Ну, зависит от того, что вы ищете. На мой взгляд, если честно, ничего интересного. Общие места. Официоз.
— Я все-таки взгляну, — сказала Анна. — Посмотрю, раз заказала. Обещали принести.
Андрей, услышав это, спешно спрятал термос и остатки обеда. Вскоре появилась Лидия Васильевна, работница архива, держащая в руках несколько папок. Одним глазком он наблюдал, как Анна ставит подпись в книге выдачи, а после вновь углубился в свою эпистолу.
Минута? Десять? Полчаса? Андрей так и не понял, сколько прошло времени с того момента, как его соседка села за стол, раскрыла папки и зажгла настольную лампу.
Она вскрикнула, как будто увидела змею.
Андрей вскочил.
— Блин, что это такое? — громко прошептала девушка.
Потом громко сказала:
— Андрей! Вы это видели?
Спустя минуту девушка и юноша, выпучив глаза, смотрели на старинный документ и бормотали:
— Нет, такого не бывает…
— Чудеса…
— Не понимаю…
— Как это возможно? Бред какой-то!
— Это же сенсация!
3
В комнате номер пятнадцать работали несколько человек. Марина остановилась у двери, оглядывая горы папок, гадая, кто из сотрудников может быть Лидией Васильевной, и стесняясь войти. Наконец, её заметили.
— А, практикантка! — сказала дородная дама почтенного возраста. — Вот, бери халат. Надевай. Я сейчас допишу, и пойдем.
«Началось!» — поняла с отвращением Марина. Халат был черным, как антипригарное покрытие сковородки. Нет, дернул же ее черт пойти на исторический! Диплом-то, он после любого вуза диплом, высшее есть высшее, для менеджера в фирме совершенно не важно, какая специальность значится в какой-то бумажке. Зато таких ужасных практик в других вузах не бывает, наверняка не бывает!
Марина надела мрачный балахон поверх прозрачной блузки, посмотрела на начальницу, заметила ее дурную прическу, ощутила свое превосходство и немного приободрилась.
— Будешь работать в четвертом хранилище. Там уже проходит практику один из ваших студентов, — сообщила ей Лидия Васильевна.
«Ну, хоть компания будет», — решила Марина, покорно идя за начальницей. Они спустились по лестнице, дошли до конца коридора. Здесь находилась комната, где за столами сидели четверо сотрудников, походивших на персонажей советских комедий из жизни конторских работников. Через этот «офис» лежал путь в хранилище.
Лидия Васильевна открыла тяжелую дверь. Некто в черном халате стремительно спрятал мобильник, вскочил с места и начал развязывать шнур на связке папок. Марина его даже и не узнала сначала. А узнала — не поверила своим глазам.
Да это же Боря! Борис Новгородцев из группы И-300. Он нравился Марине с первого курса: важный, задумчивый, с круглым младенчески-гладким лицом и печальными голубыми глазами. О, как о Боре хотелось заботиться! О, как хотелось кормить и согревать! Гладить по головке, чесать за ушками и тыкать носиком в грудь. Марина не раз представляла себе это действо. Мужчина был ей нужен послушный, толковый, непьющий и правильный. Боря как раз таким и казался. Вот только учился он в другой группе и тусил с парнями, которых Марина не знала. Приблизительно раз в месяц она встречала его в коридоре истфака. Здоровались — и только.
— Привет, — сказал Боря.
— Борис, объясни Марине ваши обязанности, — попросила начальница.
— Конечно.
Они проведут вместе неделю! А может, две?
Или три? Если бы Марина знала, что Борис проходит здесь практику, то начала бы работать раньше.
А впрочем, она все успеет. Вдвоем. Взаперти. В темной комнате! О, ей хватит и трех дней!
Часом позднее Марина сидела на стуле, смотрела в бумажку и скучно бубнила:
— Восемьсот четырнадцать. Отчет по основной деятельности Новотрубного завода за 1956 год.
— Есть, — говорил ей в ответ Борис.
— Восемьсот пятнадцать. Пояснительная записка к отчету по основной деятельности завода, — продолжала девушка.
— Угу, — мычал Борис и перекладывал еще одну подшивку.
— Восемьсот шестнадцать. Социалистические обязательства завода на 1957 год. Первый том.
