|
Оценить:
|
Объект власти
2
В этом здании нельзя было появляться посторонним, и поэтому генерал Машков не имел права разрешить Дронго побывать здесь, даже учитывая его исключительные заслуги в розыске и задержании Дзевоньского. Сам Машков получил разрешение на его допросы от руководства Службы Внешней Разведки — СВР. Кроме него в здании могли появиться только три человека из руководящей группы их совместной комиссии — генерал Полухин и полковник Нащекина из СВР и генерал Богемский из Федеральной службы охраны — ФСО.
Этим утром Машков приехал на допрос в плохом настроении. Ему сообщили, что все задержанные уже позавтракали, и он приказал привести к нему генерала Дзевоньского. За три дня Дзевоньский сильно изменился: осунулся, постарел, потускнел. Его переодели в другую одежду, выдали специальные тапочки, и теперь он выглядел не столь эффектно, как раньше. К тому же интенсивные допросы двух последних дней сказались и на здоровье бывшего генерала.
Он вошел в комнату и позволил двум техникам-операторам прикрепить аппаратуру к его телу. Сначала прикреплялись датчики брюшного и грудного дыхания. Затем — датчики двигательной активности, потоотделения, пульса. Глядя на все эти манипуляции, Дзевоньский невесело усмехнулся:
— Опять будете применять ваш наркотик?
— От него вам не станет плохо, — мрачно пообещал Машков.
Один из сотрудников вошел в комнату и вопросительно взглянул на него. Генерал кивнул в знак согласия. Дзевоньский протянул руку, и офицер осторожно ввел ему лекарство в вену.
— Я начинаю забывать, о чем говорю на ваших допросах, — сказал Дзевоньский, — вы применяете слишком сильные психотропные средства. Скажите, чтобы они немного сбавили дозу. Я могу стать идиотом.
— Не станете, — буркнул Машков, — мы с вами еще долго будем общаться. Вы знали, на что шли.
Теперь нужно было подождать несколько минут. Дзевоньский закрыл глаза, ничего не ответив. Машков тоже молчал. Сотрудники прошли к аппаратуре, уселись перед мониторами. Один из них негромко спросил генерала:
— Где вопросы?
Обычно вопросы заранее формулировали психологи и аналитики центра. Машков покачал головой:
— На этот раз я буду сам задавать вопросы.
— Что-нибудь случилось? — спросил, не открывая глаз, Дзевоньский.
— Почему вы так решили?
— Обычно вы приезжаете чуть позже. А сегодня приехали рано и явно торопитесь. К тому же собираетесь лично меня допрашивать. Раньше вопросы сочиняли ваши сотрудники.
— Случилось, — признал Машков. — Похоже, что мы недооценили возможности ваших «заказчиков».
Дзевоньский открыл глаза:
— Что произошло?
— Ваш офис в Брюсселе. В субботу мы собирались направить туда своих людей, готовили специальную группу. Не так-то просто их перебросить. Хотели проверить ваш офис, когда там останется только дежурный. В отличие от обычных наемников мы не можем действовать как заблагорассудится…
— Их убили? — перебил генерала Дзевоньский.
— Да.
— Всех?
— Да.
— Всех пятерых?
— Там было четверо. Двое мужчин и две женщины. Их фамилии есть в сегодняшних газетах. Сначала убили, а потом сожгли ваш офис.
— Среди женщин не было Бачиньской?
— Нет. Такой фамилии нет. Кто это?
— Близкий мне человек, — Дзевоньский тяжело вздохнул. — Слава богу, что хоть ее не достали. Она должна была вернуться в Бельгию на этой неделе. Ездила в США по нашим делам. У меня неприятный привкус металла во рту. Кажется, ваше лекарство начало действовать. Задавайте ваши вопросы, генерал.
— Ваше настоящее имя Тадеуш Марковский?
— Об этом вы меня уже спрашивали. Да.
— Вы были генералом польской разведки?
— Да.
— В последние годы вы действовали под фамилией Дзевоньского?
— Да.
— Под какой фамилией вы работали в нашей стране?
— Станислав Юндзилл.
— Под каким именем прибыл в нашу страну генерал Гейтлер?
— Под именем чешского гражданина Йозефа Шайнера. Можно мне выпить стакан воды? Начала кружиться голова.
— Выпейте, — разрешил Машков. Он взял бутылку, наполнил водой пластмассовый стакан и протянул его допрашиваемому.
Дзевоньский осторожно поднял левую руку, чтобы не нарушить положение датчиков, прикрепленных к телу и к правой руке. На левой находился только один датчик пульса. Схватил стакан, залпом выпил воду.
— Сколько человек входило в состав вашей группы?
— В Москву со мной прибыли пятеро. Еще трое периодически сюда приезжали. Но для охраны дачи, которую мы снимали, были наняты еще пятеро охранников.
— Они в курсе ваших дел?
— Нет. Конечно нет.
— Вы приехали вместе с генералом Гейтлером?
— Нет.
— Как он прибыл в нашу страну?
— На поезде. Из Хельсинки. А потом на «Красной стреле» из Санкт-Петербурга в Москву.
— Гейтлер жил все время с вами?
— Нет. Иногда покидал дачу.
— Куда он уезжал?
— Никто не знает. Генерал легко отрывался от наблюдения и никогда не рассказывал, где оставался.
— Вы ничего не подозревали?
— Нет. Но он просил достать ему три российских паспорта. Два заполненных и один пустой. Мы ему достали. Номера и фамилии я вчера вам уже продиктовал.
— Вы помните, на какие вопросы отвечали вчера?
— Конечно. Ваши наркотики пока еще не превратили меня в идиота. Хотя все идет к тому. Я чистосердечно отвечаю на все ваши вопросы, но вы упрямо продолжаете пичкать меня этой гадостью. Мне может так понравиться говорить правду, что потом я никогда не смогу перестроиться…
— Вот видите, — усмехнулся Машков, — наше лекарство на вас почти не действует. Вы даже пытаетесь шутить.
