Государственные игры

Оглавление

137

Жандарм позвал лейтенанта-переводчика и положил стонущего мужчину на землю неподалеку от самолета.

Переговорив с жандармом, французский лейтенант повернулся к полковнику.

– Сэр, это пилот, – сказал он. – Он как раз прогревал вертолет для месье Доминика, когда ему нанес удар какой-то блондин.

– Хаузен! – воскликнул Худ.

Вертолет по снижающейся дуге устремился к земле. Теперь уже было ясно, что он не летит, а падает.

Огаст приказал всем лечь и прикрыть головы руками. Худ лег, снова прикрыв собой Нэнси, а сам полковник так и остался стоять. Он наблюдал, как футах в двухстах от земли машина выровнялась и полетела обратно в сторону реки.

– Мистер Худ, кто такой Хаузен? – спросил полковник.

– Немецкий политик и пилот. Он ненавидит Доминика, человека, который все это затеял, – ответил Худ.

– Ненавидит настолько, чтобы рисковать собственной жизнью и угнать вертолет?

– Даже больше того, – заверил его Худ. – Думаю, Хаузен мог бы даже решиться на самоубийство, лишь бы покончить с Домиником.

– И с собой, и с вертолетом, и со всеми, кто окажется под ним, – сказал Огаст. Он продолжал следить за вертолетом. Тот набирал высоту по широкой дуге, направляясь на север, затем снова выровнялся.

– Я с этим уже сталкивался, когда закоренелые враги теряют контроль над собой. – Полковник обернулся к переводчику. – Манигот и Буасар по-прежнему на первом этаже?

Лейтенант сделал запрос по рации и получил подтверждение.

– По-прежнему на зачистке, сэр, – доложил он Огасту.

– Прикажите им немедленно явиться сюда. Остаетесь за старшего.

– Слушаюсь, сэр, – ответил француз, отдавая честь. Огаст посмотрел вверх на кабину пилотов и указательным пальцем сделал круг над головой. Пилот отдал честь и включил вертикальную тягу.

– Полковник, что происходит? – спросил Худ. Огаст подбежал к лесенке, ведущей к пилотам.

– Кто-то хочет, чтобы вертолет приземлился, а кто-то хочет улететь, – ответил он. – Если мы не попадем туда на борт, машина не сделает ни того, ни другого.

– Попадем на борт?! – не поверил собственным ушам Худ. Однако мигом появившиеся два натовских спецназовца уже забрались в самолет, и ответ полковника потонул в грохоте мощных двигателей. Худ и Нэнси отстранились друг от друга. Не прошло и двух минут с того момента, как был замечен вертолет, а самолет вертикального взлета был уже в воздухе.

Глава 68

Пятница, 00 часов 04 минуты, Вунсторф, Германия

Полицейский автомобиль несся по автобану. Скорость превышала сто шестьдесят километров. Гауптман Розенлохер смотрел мимо водителя, на левую сторону дороги, стараясь заметить там признаки какого-либо движения. Они ехали без сирены, водитель лишь иногда включал мигалку, если кто-то попадался по пути. На заднем сиденье молча сидел мужчина в синей форме полицейского. Вместе с командиром он наблюдал за дорогой.

За автомобилем Розенлохера мчались еще две машины, на кузове одной виднелась двойка, а другой – тройка. В каждой сидели по шестеро сотрудников из боевого подразделения гауптмана, личный состав которого насчитывал пятнадцать человек. Пятеро мужчин были вооружены карабинами Ml тридцатого калибра, применяемыми для снайперской стрельбы. Еще у пятерых были автоматы НК53. У каждого был свой “Вальтер Р1” со стволом длиной 125 миллиметров. Все высматривали молодую женщину и мужчину в инвалидном кресле.

По пути седоволосый с резкими чертами лица офицер гадал, попался ли Рихтер на их блеф с телефоном. Сам Розенлохер не был искушен во всех этих психологических играх. Его опыт ограничивался усмирением бунтарей и секретными операциями. Однако генерал Роджерс заверил его, что подобный трюк сработал у одного из его коллег в 76-м году, когда тот разбирался с хорватскими угонщиками самолета компании “TWA” в небе над Парижем. То, что говорил генерал, имело смысл. Большинство революционеров, в особенности новеньких, которые чувствуют себя беззащитными, можно убедить в том, что в их ряды затесался предатель. Часто так и бывало на самом деле.

В машине зазвонил телефон.

– Ja?

– Гауптман Розенлохер, это Роджерс. Мы наконец-то видим вас всех со спутника. Боб и девушка километрах в трех к северу от вас и направляются в сторону автобана. Нацисты останавливались, но теперь снова двигаются следом за ними. Все будет зависеть от того, кто поспеет первым.

Гауптман склонился к водителю и глянул на спидометр.

– Прибавь-ка скорость, – спокойно сказал он. Парень с детским лицом хмыкнул в ответ.

– Спасибо, генерал, – поблагодарил Розенлохер в трубку. – Я перезвоню, как только будет что доложить.

– Удачи, – пожелал ему Роджерс.

Полицейский поблагодарил еще раз и всмотрелся вперед. Из специального кармана позади его сиденья торчал карабин. Розенлохер обернулся назад и достал винтовку. Как всегда перед схваткой, у него слегка вспотели ладони. Правда, в отличии от большинства ситуаций, ему очень не хотелось, чтобы операция переросла в “огневой контакт”. В остальных же случаях он пользовался любым предлогом, чтобы посильнее ударить по молодчикам, которые стремились развалить его страну.

– Еще прибавь, – сказал он водителю. Тот плотнее сжал губы и до конца утопил педаль газа. Ночь улетала назад. Остальные машины тоже прибавили скорость. И тут слева от обочины среди листвы Розенлохер заметил две неясные фигуры, которые быстро нырнули обратно в темноту.

– Это один из дозоров Рихтера, – сообщил вслух гауптман. – Я чую этих ублюдков даже на скорости сто девяносто. Теперь медленней.