Рискованное пари

Оглавление

– Нельзя сказать, что Клэр моя подруга, – произнесла Лесли. – Она дальняя родственница Мириам… Помнишь, я тебе говорила?

Оливер прекрасно это помнил. Все, о чем Лесли ему рассказывала, удерживалось в его памяти в мельчайших подробностях.

– Да, – односложно ответил он, не желая возобновлять разговор о соседке Клэр, с которой он якобы когда-то встречался.

– Может, со временем мы и подружимся, – сказала Лесли, ни на что не намекая. – Общаться с Клэр довольно приятно.

Она помолчала и добавила с тревогой в голосе, даже виновато:

– А как же Уэнди?

– Кто? – Оливер никак не ожидал, что она заговорит о Уэнди Тредуэлл, поэтому не сразу сообразил, о ком идет речь.

– Вы вроде бы подозреваете, что Куртис встречается с Уэнди, – напомнила Лесли. – Если это правда и если окажется, что Куртис и Клэр друг другу понравились, то я не прощу себе этого, постоянно буду думать, что заставила кого-то страдать…

Растроганный Оливер обнял ее за плечи.

– Глупышка, – пробормотал он ласково. – Тебе абсолютно не в чем себя винить. Во-первых, Курт постоянно отрицает, что неравнодушен к Уэнди, а во-вторых, они взрослые люди, сами разберутся, как им быть.

Он остановился и впервые позволил себе взглянуть в ее темные глаза так, как давно хотел: страстно и с любовью. Лесли не отстранилась и не оттолкнула его. Он ощущал ее запах, слышал, точнее, чувствовал, как трепетно бьется ее сердце. Голова у него пошла кругом, мысли спутались, и все вокруг потеряло всякое значение – пари, Куртис, Клэр, Уэнди, Человек-факел… Люди, события, заботы, страхи как будто остались в прошлой жизни – нынешней его жизнью была Лесли. Она одна.

– Ты необыкновенная… Я как будто схожу с ума… – горячо зашептал он, беря ее руки и сжимая в своих. – Если бы я знал, что встречу тебя, что однажды наступит вот эта минута, то не увлекся бы ни одной другой женщиной, ждал бы этого счастья…

Губы Лесли тронула улыбка. И, подумав, что она не верит ему, Оливер покачал головой и заговорил более взволнованно и путано:

– Ты, наверное, считаешь… Может, мои слова и кажутся тебе смешными… Впрочем, я сам бы на твоем месте воспринял их именно так… Да, конечно, если учесть все, что ты могла обо мне слышать… – Он горько усмехнулся. – Пусть так. Думай что хочешь, но знай: более искренне я ни с кем никогда не разговаривал, более чистых чувств не испытывал ни к кому…

Все с той же полуулыбкой на губах Лесли поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы – непродолжительно, почти по-детски. И Оливер почувствовал себя настолько счастливым, что голова у него закружилась как у пьяного и он едва не упал.

– Пойдем туда, – прошептала Лесли, увлекая его под сень окутанных тьмой ветвистых яблонь.

Они опустились на траву под одним из деревьев и, порывисто обнявшись, замерли. Оливер втягивал в себя аромат Лесли с жадностью приговоренного к казни, спешащего в последний в его жизни день надышаться вдоволь. Он верил и не верил, что именно Лесли – девушка-загадка, прекрасное, непостижимое создание – так страстно и доверчиво прижимается сейчас к его груди. Ему хотелось ущипнуть себя, чтобы проверить, не сон ли это. Но было страшно пошелохнуться, и он продолжал блаженствовать, затаив дыхание.

Лесли первой прильнула к его губам ртом – самым мягким и ароматным на всем белом свете. Оливер закрыл глаза, погружаясь в сладостную тьму…

– По-моему, мы здесь не одни, – прозвучал где-то совсем рядом приглушенный мужской голос.

Лесли отпрянула – не то чтобы испуганно, больше, наверное, от неожиданности. Оливер открыл глаза и осмотрелся по сторонам. Было темно, но он напряг зрение и разглядел под соседним деревом силуэт богатырски сложенного парня. К нему прижималась женщина – ее обнаженная спина выделялась во мраке светлым пятном.

Оливер наклонился к Лесли, чмокнул ее в губы, словно безмолвно говоря: «Все в порядке, крошка», и, взявшись за руки, они поднялись с земли.

– Подожди, – прошептала Лесли, когда Оливер уже шагнул к дорожке. – Спрайт.

Она быстро подняла с земли бутылку, о которой ее спутник совсем забыл, и они зашагали прочь. Оливер слушал ее частое дыхание и все еще чувствовал тепло ее губ на своих. Ему казалось, что в тот момент, когда она в первый раз его поцеловала, мир безвозвратно превратился в царство нереального.

– Будешь? – спросила Лесли, открыв бутылку и сделав глоток. Она держалась, чуть менее естественно, нежели обычно, – наверное, от смущения или от возбуждения, либо от того и другого.

– Нет, спасибо, – ответил Оливер. Во рту у него пересохло, и он был не прочь смочить его спрайтом, но, став вдруг сентиментальным, побоялся смыть с губ вкус Лесли. – Странно, что мы сразу их не заметили, а то прошли бы дальше. – Он помолчал, досадуя, насколько неудачно все вышло. Ведь это был их самый первый поцелуй, настолько долгожданный и сладкий. – Глупо получилось…

Лесли взяла его за руку.

– Зато необычно. Этот вечер нам запомнится… на всю жизнь.

Она сказала это просто и ласково, а на последних словах сделала небольшой акцент. И Оливер ощутил вдруг твердую уверенность в том, что они не расстанутся до конца своих дней и подарят друг другу еще сотни, тысячи умопомрачительных поцелуев.

– Точно, – ответил он. – На всю жизнь…

6

С Уэнди Тредуэлл Лесли познакомилась случайно в библиотеке. У той были короткие каштановые волосы, пронизывающий взгляд и довольно широкие для женщины плечи – в первый момент Лесли даже не поняла, парень сидит рядом с ней или девушка.

– Кошмар, настоящий кошмар, – пробормотала Уэнди, и Лесли посмотрела на нее, отрываясь от энциклопедии. – Уже на следующей неделе я должна сдать работу «Реализм ашканской школы в оформительском искусстве XX века», – пояснила она, кривя рот и всем своим видом показывая, насколько «школа мусорного бака» и художники-оформители прошлого столетия ей ненавистны. Внезапно выражение ее лица стало сосредоточенно-изумленным. – Послушай, а мы не встречались где-нибудь раньше?