Закон негодяев

Оглавление

— А почему началась война? — спросил Михеев, — что не поделили «Михо» и Рябой? Багиров мягко улыбнулся.

— По-моему, я сказал и так более чем достаточно, — он развел руками. — Больше я ничего не знаю. «Михо» был убит в гостинице, а деньги и его убийца исчезли, растворились. Вот и все, что мне известно.

— Я расскажу вам продолжение этой истории. «Цапля» был тем самым человеком, который убрал «Михо». Он прибыл сюда в Москву по заданию Рябого.

Несколько дней назад он получил от Лазарева указание ликвидировать одного скульптора. Азербайджанца. Вы меня понимаете?

Багиров кивнул, ничего не сказав.

Михеев поднялся со стула.

— Благодарю вас, Рафаэль Мамедович. Детали беседы, конечно, останутся между нами. За себя и моего коллегу я ручаюсь. — Не обязательно хранить все в тайне, — мягко произнес Багиров, — «Михо» мы уже не поможем, а мои соперники вполне могут узнать о нашем сегодняшнем разговоре. Может у них адреналин в крови начнет увеличиваться, и они вдруг неожиданно получат сердечные удары. Думаю, вы не будете связывать мое имя с этими внезапными инфарктами.

— Если с инфарктами, то, конечно, не будем, — очень серьезно ответил Михеев на прощание.

Обратно их везли уже на другом автомобиле, словно опасаясь, что люди Хотивари могут все-таки выследить, куда именно ездили Михеев с Чижовым. Женя молчал всю дорогу. Он впервые понял, что все, чем они занимаются, не просто грязная, а очень грязная работа. Предательство считалось обычным явлением, тайные сделки — нормальной работой, а подобный обмен информацией устраивал обе стороны. Никто не видел в этом ничего предосудительного. И это было самое страшное. Словно какой-то неведомый Сатана установил подобные законы негодяев, и они все послушно исполняли эти законы. От этого было грустно и немного противно. Михееву, конечно, он ничего не говорил. Игнатьич провел операцию прекрасно — получил информацию, которую хотел, и заодно еще раз вбил клин между двумя бандами соперников. Теперь оставалось ждать, когда уберут Лазарева. Судя по лицу Багирова, ждать придется совсем недолго.

В этот момент, когда их автомобиль уже подъезжал к зданию УВД Киевского района, на Курском вокзале у камеры хранения появился неизвестный, очень похожий по описанию на гостя «Цапли». Он несколько раз прошел мимо нужной ему ячейки, явно осматриваясь вокруг. Все было спокойно, и он, сделав последний контрольный круг, подошел к ячейке, открывая дверцу одному ему известным кодом.

И в этот момент был схвачен со всех сторон словно из-под земли выросшими сотрудниками МУРа.

— Вы арестованы, — сказал ему подошедший Стеклов, — отдайте чемодан.

Было уже утро. Шесть часов одиннадцать минут по московскому времени.

Глава 27

Они въехали в город почти на предельной скорости.

— Откуда вы знаете про Садыхова? — спросил Джафаров.

— У нас были и его фотографии, — ответил Дьюла, внимательно глядя вперед. — Но мы их вам не показывали. Не хотели нервировать раньше времени. Об этом знал только он.

Дьюла показал на сидевшего рядом с ним сотрудника «Интерпола».

— Как вас зовут? — спросил Джафаров, нагибаясь вперед.

— Эльмар Агаев, — крикнул тот. Джип несся вперед с огромной скоростью.

— Очень приятно. Я Мирза Джафаров, следователь по особо важным делам прокуратуры республики.

— Я знаю, — улыбнулся Агаев. — Весь город слышал о вашем мужестве во время нападения на склад этих мерзавцев.

— Значит, у них была фотография Садыхова. Почему они ее мне не дали?

— Он был в Турции вместе с одним человеком. Они не хотели, чтобы вы видели его фотографию раньше времени. Это было очень опасно и для вас, и для них.

— Пашаев? — спросил Джафаров. Агаев, сжав зубы, кивнул головой.

— А куда мы теперь едем?

— В другую сторону от города, — пояснил Агаев, — там в районе Перикишкюля у Сумгаита есть закрытое хозяйство Пашаева. Садыхова повезли туда утром. Они беспокоятся, что Велиев может дать показания против Садыхова.

— Вы и это знаете?

— Конечно. Мой сотрудник был в отделе МВД, когда туда приходил ваш следователь. Караев, кажется.

Джафаров кивнул головой. Все вставало на свои места. Ему было немного неприятно от сознания того, что сотрудники «Интерпола» скрыли от него фотографии Пашаева и Садыхова. Но он понимал, что они поступили верно. Если бы им не удалось выйти на эти пропуска, никаких доказательств, кроме фотографий, у него не было бы. А для «непотопляемого» Пашаева фотографии его пребывания в Турции не могли считаться серьезным обвинением. Даже если на фотографиях он был вместе с бандитами, стрелявшими вчера в Джафарова. Тогда ему ничего не удалось бы доказать и, в лучшем случае, его просто убрали бы из органов. В худшем — Джафаров понимал, что для Пашаева он почти ничего. И убрать следователя прокуратуры в городе, где убивали людей очень высокого ранга, ничего не стоит.

Для этого можно нанять сколько угодно убийц по очень низкой цене.

Возвращающиеся с фронта озлобленные и измученные солдаты были прекрасным пополнением для отряда киллеров. Жизнь человека не стоила почти ничего. За несколько тысяч долларов можно было нанять убийцу.

— Что думаете делать? — спросил уже у Дьюлы Джафаров.

— Сначала нам нужно найти Садыхова, — нужно отдать должное Дьюле — он вел машину в чужом городе почти идеально. Сидевший на заднем сидении, рядом с Джафаровым, Джеральд Лаутон почти не высказывал признаков беспокойства. Он уже получил сообщения о событиях в Москве и Батуми. Все эти события были звеньями одной цепи и повсюду шла ожесточенная борьба за новые рынки сбыта, новые каналы поступления наркотиков. Его интересовал только один человек — тот самый «лысый», так неуловимо уходивший в Батуми и Баку от своих преследователей. Он был координатором действий на Кавказе и очень серьезно интересовал Лаутона.