В мышеловке

Оглавление

- Прекрасно. А страницы списка покупателей у них нашли?

- Ага. Намокшие, но читаемые. Имена парней в Канаде.

- Хорошо.

- Как раз в эту минуту наши работают в галерее «Ярра-Ривер». И Уэксфорд там помогает нам. Мы дали ему подслушать то, что хотели, чтобы он узнал. И как только я пошлю сигнал действовать, мы подстроим ему возможность передать сообщение.

- Думаете, он это сделает? - спросил я.

- Послушайте, мистер, а вы бы не сделали?

Пожалуй, я бы поостерегся принимать дары от данайцев, но я не Уэксфорд и надо мной не висит тюремный приговор.

Мы подъехали к боковому входу «Хилтона», и Портер проворно вылез из машины и встал на тротуаре, похожий на массивную колонну, наблюдая с почти нескрываемым нетерпением, как Сара, Джик и я сползаем со своих сидений. Через знакомую красно-голубую роскошь великолепного вестибюля мы прошли в кабинет управляющего, расположенный прямо за стойкой, где работали служащие, занятые приемом клиентов.

Управляющий, высокий стройный мужчина в темном костюме, предложил нам кофе и сандвичи и обвел рукой глубокие кресла. А Портер посмотрел на часы и сообщил, что будем ждать, а долго ли придется ждать - он не знает.

Часы на стене показывали шесть. Минут через десять человек в рубашке и галстуке принес Портеру приемник с наушниками, тот надел их на голову и стал слушать бесплотные голоса.

В кабинете не было окон, ничего, что показывало бы смену дня и ночи, обстановка чисто деловая, на потолке полоска неонового света, на стенах таблицы и расписания дежурств. Мы сидели в глубоких креслах, пили кофе и ждали. Портер съел один за другим три сандвича. Время шло.

Семь часов.

При искусственном свете Сара казалась бледной и усталой. У Джика борода опустилась на грудь. Я сидел и думал о жизни и смерти и галстуке-бабочке в крапинку.

В семь часов одиннадцать минут Портер отодвинул наушники и принялся сосредоточенно изучать потолок. Вероятно, удовлетворившись увиденным, он передал нам гальванизирующую новость:

- Уэксфорд только что сделал то, что, по нашим расчетам, должен был сделать. Мотор заработал.

- Какой мотор? - удивилась Сара.

Портер равнодушно посмотрел на нее.

- Что мы планировали, - терпеливо объяснил он, - случилось.

- О-о-о…

Портер снова придвинул наушники, слушал и обращался только ко мне:

- Он схватил наживку.

- Дурак, - сказал я.

По лицу Портера проскользнуло что-то похожее на улыбку, то есть он улыбнулся так, как умел.

- Все жулики дураки, в том или в другом смысле.

Семь тридцать. Я вскинул брови и посмотрел на Портера. Он покачал головой.

- Не обо всем можно говорить по радио, - объяснил он, - потому что слушают разные уши.

Как в Англии, подумал я. Пресса часто узнает о преступлении раньше, чем полиция. И мышь может услышать, что ей поставлена западня.

А мы все ждали. Время медленно уходило. Джик зевал, у Сары потемнели от усталости глаза. За дверями бурлила деловая жизнь богатого отеля, гости в прекрасном настроении громко обсуждали перспективы завтрашних соревнований, последних в этом карнавале с участием лошадей.

По программе карнавала в субботу дерби, во вторник Кубок, скачки для трехлетних кобыл (которые мы пропустили) в четверг и завтра - международные соревнования. Ни один серьезный любитель скачек, если у него хватит денег, не уедет домой, пока не закончится последний заезд.

Портер снова надвинул наушники и застыл, а потом вдруг прошептал:

- Он здесь.

По какой-то необъяснимой причине у меня быстро-быстро застучало сердце. Я отлично понимал, что нам ничего не грозит, но сердце гудело, как церковный орган.

Портер снял наушники, поставил приемник на стол управляющего и вышел в вестибюль.

- Что мы будем делать? - спросила Сара.

- Ничего, только слушать.

Мы втроем подошли к двери, приоткрыли ее на шесть дюймов и слушали, как гости отеля берут ключи от номера, спрашивают, нет ли им писем или сообщений, узнают, где найти мистера или миссис такого-то или такую-то и как проехать в Турэк.

Затем вдруг раздался знакомый голос, от которого у меня пробежала электрическая искра от макушки до кончиков пальцев. Уверенный, не ждущий неприятностей голос:

- Я приехал забрать вещи, оставленные здесь во вторник мистером Чарльзом Тоддом. Он сказал, что они в камере хранения. Вот его письмо, в котором он поручает мне забрать его вещи.

Донесся шелест бумаги: служащий разворачивал письмо. Сара от удивления вытаращила глаза.

- Вы писали это письмо? - прошептала она.

- Нет, - покачал я головой.

- Благодарю вас, сэр, - прозвучал голос служащего. - Будьте добры, подождите минутку, сейчас я принесу вещи.

Наступила долгая пауза. Мое сердце по-прежнему имитировало орган, но ничего не случилось.

- Вот вещи, сэр. - Служащий вернулся. - Здесь картины.

- Совершенно верно.

Потом донесся шелест перебираемых полотен и голос клерка совсем рядом с нами:

- Я вынесу их вам, сэр. - Звук шагов, клерк обходит стойку, выходит в вестибюль. - Вам помочь донести до машины?

- Нет, нет, спасибо. - Теперь, когда он держал в руках то, за чем пришел, в голосе слышалось нетерпение. - Большое спасибо. До свидания.

- Это все? - разочарованно начала Сара, и в тот же момент раздался громкий голос Портера, будто топором расколовший плюшевый покой «Хилтона»:

- Если вы не возражаете, мы позаботимся об этих картинах. Портер, городская полиция Мельбурна.

Я открыл немного дверь и выглянул наружу. Портер стоял, как пограничный столб, огромный и сильный, и требовательно протягивал руку к папке.

По бокам от него двое полицейских в штатском. У парадного входа еще двое в форме. По-видимому, были и другие у запасных выходов. Они не оставили ему возможности скрыться.