Профессор Мориарти. Собака д’Эрбервиллей

• Предыдущая
• 62/144
• Следующая

62

— Но дело не ограничивается Красным Шаком. Некто Пэган Сорроу натравил этих собачек на Стока…

— Именно, — подтвердил профессор.

— И подделал тот слепок? Чтобы история выглядела более правдоподобной?

— Совершенно верно.

— Вот же шельма!

Мориарти пожал плечами, как бы одобряя тщательно продуманный план.

— Мориарти, в этих клетках никого нет. Где же волки?

— Уверен, — профессор многозначительно взглянул на меня, — мы найдём их раньше, чем они нас.

Обнадёживающе, ничего не скажешь. Мы двинулись дальше.

XV

Возле Трэнтридж-Холла стоял на страже Дэн’л с любимой Герти наперевес.

— Саул сказал, вас укокошили. Адская собака.

— Саул не первый и, думаю, не последний причисляет меня к сонму умерших. Так он жив?

— Вернулся в поместье. Сказал, за ним гнались псы из преисподней.

Занятно. Не пёс — псы.

— Так и есть.

Вся честная компания собралась в столовой.

В камине полыхало пламя — почище, чем костры в ночь Гая Фокса. Посреди стола лежал на блюде окровавленный кусок говядины. Пьяный и испуганный Сток сидел в глубоком кресле. Ему наливала вино наряженная в атласное ярко-алое платье Мод. Возле очага туда-сюда вышагивал Брэхэм. Рядом у сервировочного столика на колёсах, нагруженного всевозможными бутылками, вытянулся Тринг.

Саул, по всей видимости, после тяжёлого дня решил лечь пораньше. Мод тут же принялась причитать и суетиться вокруг меня.

— Себастьян, — ворковала она, — какое счастье, вы живы! Мы думали, наш бравый полковник сгинул в Заповеднике. Пал очередной жертвой проклятия д’Эрбервиллей.

— Нет, погиб Накжинский.

— Вас ранили, мой герой. — Красавица коснулась повязки на голове и поцеловала меня в щёку. — А кто наложил вам лубки? Я их поменяю и сделаю всё как надо. Вы, разумеется, хотите бренди. И поесть.

От женской ласки я мигом растаял. Мод наклонила головку и будто бы только сейчас заметила моего спутника.

— Это профессор Мориарти, — представил я его. — Мой коллега.

Девушка присела в реверансе. Но профессор не взял её протянутую руку, а лишь смерил мисс Дерби долгим взглядом своих водянистых глаз.

Мориарти не доверял женщинам и не любил их. Я же ограничивался простым недоверием.

— Мориарти и Моран, не много же от вас пользы! — проревел Сток из своего кресла. — Накжинский мёртв, а …… собака жива.

— Вы получите свою шкуру, — уверил Мориарти пьяного труса. — Но сперва… Мистер Дерби, правильно? Не могли бы вы снять тот портрет над камином. Слева. Да, господина в доспехах. Я бы хотел осмотреть картину.

— Вы уверены? — откликнулся удивлённый Брэхэм. — Она же такая старая и уродливая.

— Не был бы уверен, не стал бы вас просить. Именем вашего хозяина приказываю снять картину.

Нализавшийся Сток, который уже весьма плохо соображал, дёрнул плечом, подтверждая приказ.

— Это сэр Пэган Плантагенет д’Эрбервилль, — пояснила Мод. — Вчера вечером пастор Трингхэм рассказал нам…

Взмахом руки Мориарти заставил её замолчать. Девица надула губки.

Брэхэм подтащил к камину стул с высокой спинкой и взобрался на него. Картина висела высоко, и пришлось далеко тянуться. Пламя лизнуло его брюки. Он зашатался, рискуя выронить громоздкий портрет. Край холста завернулся, отстав от рамы.

— Осторожнее, болван! — завопил Джаспер. — Это моя …… собственность!

Брэхэм бросил театральные потуги и, уже не скрываясь, швырнул картину в огонь, а потом достал из кармана пистолет.

Я выстрелил с левой руки (пожалуй, самый дорогой выстрел в моей жизни) и попал ему прямо под подбородок. Серебряная пуля прошла через голову, забрызгав кровью портрет дядюшки Сая. Брэхэм рухнул со стула — словно куча дерьма выпала из слона, страдающего расстройством желудка.

Видимо, шансы затащить его сестру в постель для меня теперь равняются нулю.

Мориарти подскочил к камину, выхватил из огня картину, положил её на стол и сбил пламя салфеткой.

Мод в ужасе прижала руку к губам.

Брэхэм лежал неподвижно. Мёртв, можно даже не проверять. Тем не менее я выбил пистолет из его руки и пинком отшвырнул в дальний угол.

Сток пытался понять, что происходит. В столовую на звук выстрела примчался Дэн’л.

Тринг взвизгнул и бросился к дверям кухни. Я прицелился ему в спину.

— Пусть бежит, — сказал, не отрываясь от картины, Мориарти. — Дворецкий не имеет к этому отношения.

Профессор ухватился за загнувшийся край и выдернул холст из рамы. Оказывается, портрет Пэгана Плантагенета наклеили поверх другого — изображающего смазливого бледного молодого человека.

— Никого не напоминает? — поинтересовался у меня профессор.

Если бы не тёмные волосы, я решил бы, что передо мной не кто иной, как Саул Дерби.

Видимо, это портрет сына Саймона, законного наследника. Того самого глупого повесы, которому хватило глупости повернуться спиной к женщине, когда у неё под рукой оказался нож.

Неожиданно мою собственную спину пронзила боль. Обернувшись, я увидел торчащую из левого плеча разделочную вилку. Мод, уже не столь озабоченная моим здоровьем, повернула рукоять. Револьвер ту же выпал из моих непослушных пальцев.

Теперь мне было не до покойного Александра Стока-д’Эрбервилля.

В прихожей раздался свист.

Двери отворились, и в столовую в сопровождении четырёх волков вошёл Саул Дерби.

Звери трусили за ним следом, разинув пасти. С клыков капала слюна, глаза ярко горели. Шерсть пламенела охрой и кровью.

3

• Предыдущая
• 62/144
• Следующая