Кот, который приезжал к завтраку

Оглавление

Для начала он выдал кошкам завтрак и приступил к ежедневному их вычесыванию. Помахивая щеткой с ореховой ручкой, которую подарила им на Рождество Полли, он объявил:

— Щётка! Щётка! Кто первый?

Коко всегда шел первым, несмотря на попытки внушить ему правила рыцарского поведения. У обоих были свои представления о процессе вычесывания. Коко нравилось, чтобы его вычесывали, когда он отдалялся, заставляя тем самым своего человека-слугу ползти за ним на коленях. Юм-Юм по мере возможностей вообще старалась избежать этой процедуры: боролась со щеткой, хватая её, кусая щетину и поддавая по ручке. Ежедневный ритуал был фарсом, но при этом верной прелюдией к их утренней дреме.

Квиллер явился к завтраку в гостиницу с «Островом пингвинов» в одном кармане дождевика, в другом же у него лежала груша из позавчерашней коробки с ланчем.

Удивительно, но на дорожке не оказалось слякоти — песок острова пропускал воду, как сито. Оставив бело-зёленый зонт на крыльце, он направился прямо в бессолнечный сегодня Солнечный зал. Там не было других посетителей, и он смог без смущения заказать оба завтрака: яйца по-бенедиктински под голландским соусом и маисовые лепёшки с сосисками под яблочной подливкой. На обратном пути он улизнул от игроков в домино, но остановился у фруктовой корзины, где обменял свою грушу на два яблока — красное и зелёное. Пока всё шло хорошо.

С каждым ведром дождя скука всё тяжелей нависала над «Четырьмя очками». Он пытался читать, мерил шагами пол, ел яблоко, дремал, попробовал написать что-нибудь поострее для своей колонки. Все, что смогла произвести его машинка, выглядело издевательски: «Дождик, мы же не враги, так не капай на мозги». Был ещё только час дня, и, обманывая скуку, он съел ланч из коробки, полученной у «Курортных помощников». Мясной хлебец оказался и впрямь хорошо приправлен. Когда сиамцы побороли свою сонливость, он предложил им кусочек, но они проигнорировали угощение.

— Ну и ладно! Мне больше достанется! — сказал он. — А как насчёт бодрящей партии в домино?

Они узнали бордовую бархатную коробочку и заняли свои места: Юм-Юм свернулась на столе в качестве судьи, Коко встал на стул, готовый сталкивать костяшки на пол.

В интересах научного исследования и в надежде, что из этого, пожалуй, выйдет занимательный сюжет для колонки, Квиллер хранил ежедневные записи счета Коко. Странно, но некоторые вытянутые им костяшки повторяли вчерашние, хотя и в другом порядке: 5/6, 0/1, 6/6, 2/3.

К тому же кот опять победил. Понял ли он, что на определённых прямоугольничках больше очков, чем на других? Если так, то знал ли он — или даже хлопотал — о выигрыше? Старался ли он передать какую-то весть? Двенадцать очков! Десять очков! Обычно это было предвестием его приступов бешенства. Или он делал вклад в парапсихологию? В таком случае, уверился Квиллер, Коко знал больше его.

Когда игра окончилась и Квиллер уложил домино в коробочку, он ощутил острый приступ одиночества. Не было никого, с кем он мог бы всерьез обсудить свои подозрения. Полли его просто вежливо выслушивала, Райкер его высмеивал, даже шеф полиции говорил о подвигах Коко не без скрытой ухмылки. Возможно, у кого-то и есть толика эксцентричности, чтобы уверовать в котовые ЭСС (экстрасенсорные способности). Возможно, у Хардингов…

Его размышления прервал настойчивый стук в дверь. Открыв её, он обнаружил, что смотрит сверху вниз на раскрытый зонт, из-под которого высовывалась детская ручонка, державшая записку.

— Благодарю вас, — сказал Квиллер. — Вы Митчел, вице-президент системы связи?

Посланец что-то пролепетал и умчался обратно в гостиницу.

Записку послала Лори: «Звонил Арчи Раикер. Позвони ему в офис. Срочно».

Квиллер фукнул себе в усы. Что за срочность? Материал свой он вчера отправил факсом, а звонок раздался уже после дед-лайна — в среду. Больше того, всё ещё шел проливной дождь. Надо переобуваться, надевать дождевик… Затем его пронзила мысль, что буря могла повредить его яблочный амбар. Были же видны вспышки света за озером, на материке. Он натянул резиновые сапоги и схватил зонтик.

Большинство гостей сидело в гостиной, играя в домино или дремля в своих креслах; ведь даже Коко с Юм-Юм заснули после упражнений с черными костяшками. Квиллер целеустремленно взбежал по ступеням на террасу, к телефонной будке, и, сосредоточившись, позвонил в редакцию.

В трубке раздался непозволительно жизнерадостный голос:

— Ну, как там дела на острове с четырьмя названиями?

— Мокрые! — коротко ответил Квиллер. — Что у тебя на уме, Арчи?

— Мне нравится твоя колонка в сегодняшнем выпуске. Никто, кроме тебя, не может написать тысячу слов ни о чем и при этом сделать их интересными.

— А вот некоторые читатели считают мои сюжеты острыми, а не просто интересными.

— Так оно и есть. Когда нам ждать следующего твоего материала?

— И это всё, зачем ты звонил?! А я-то рисковал утонуть, добираясь до этого чертова телефона!.. Но чтобы ответить на твой вопрос: я тут потолковал с одной островитянкой, которая полностью отрицает пиратский миф.

— Полегче с этим, — посоветовал редактор. — Это ведь главная приманка отеля.

— Я знаю, что Дон Эксбридж хорошо платит за чёрные футболки с костями и черепами, но аборигенам это не по душе. Не понимаю, зачем нам поддерживать коммерческий кунштюк и работать на лживую легенду невежественного рекламодателя.

— Остынь, Квилл. Разве община островитян не зовётся Пиратским?

— Только среди посторонних. Официально это поселок Провидение, а тех, кто искажает название, здесь плохо принимают. Я полагаю, что так называемые несчастные случаи — результат этого конфликта. Четвертым таким случаем был взрыв катера, а охрана пристани ведёт себя так, что никому и в голову не придет, что там могла быть бомба. Я расскажу тебе и больше, когда увидимся.