Кот, который приезжал к завтраку

Оглавление

Потом он решил, что смотрители маяка сами заблудились в болоте, — но почему все трое? И что они делали в лесу?

Возбуждённый чайной смесью листьев, корней, цветов и трав, Квиллер сочинял сценарий: островитяне развлекали смотрителей маяка невероятными россказнями о сундуках пиратского золота, зарытого в болоте задолго до того, как Биллов, Вазли и Лоусонов выбросило на берег. Смотрители поверили этим россказням. Возможно, они скучали; возможно, были жадны; возможно, выпили чересчур много эля. По какой бы то ни было причине главный смотритель в одну лунную ночь послал помощника на разведку. Парень вышел с фонарем и лопатой и как в воду канул. Искать его был отправлен второй помощник. И наконец, сам главный смотритель пошёл на поиски двух других, в результате чего Тривильен, Шмидт и Мейфас были удостоены бронзового диска на маяке.

В этот вечер компания в «Четырёх очках» снова играла в домино, и гвоздем программы стал момент, когда Коко громадным взмахом хвоста сбросил со стола дюжину костяшек, что дало Квиллеру возможность расшифровать слово железка. В других случаях слова были: леди, лезвие, вёл (второй раз), лаз (вторично), вилла, залив (опять!) и еда. Потом, как раз когда Квиллер стал скучать, он сумел расшифровать Бидл, что навело его на одну идею. Он пошёл вверх по дороге в кафе Харриет, чтобы получить шоколадный пломбир и испытать свой сценарий о смотрителях маяка.

Было поздно, клиентов не оказалось.

— Только шоколадный пломбир, — сказал он островитянке — официантке, кассирше и судомойке.

Как только его заказ достиг кухни, из вращающихся дверей вышла Харриет.

— Я поняла, что это вы, мистер К. Может, вам больше хочется горячих ирисок? Я знаю, вам они нравятся, и могу немножко вам вскипятить, если вы не против чуточку подождать.

— Я это ценю, — сказал он, — но вы выглядите усталой. Просто посидите со мной и выпейте чашечку кофе.

Её открытое лицо, казалось, осунулось, плечи были опущены.

— Да, нынче вечером на меня как будто что-то давит… Хетти, подавай пломбир и принеси нам две чашки кофе. Потом ступай домой. Я приберу. Спасибо, что задержалась.

— Вас выматывает ваш долгий рабочий лень, — сказал Квиллер. — Почему вы не берете время от времени выходной?

— День не такой уж долгий. Меня печалят дела. Все эти несчастные случаи распугивают людей, а радио говорит, что лето будет плохое — дожди, сильный ветер, холод. В ПП не бронируют комнат на праздничный уик-энд — во всяком случае не так бойко, как ожидалось. Некоторые из моих верхних жильцов прервали отдых и возвращаются на материк. И потом… — Она умолкла и устало вздохнула. — Вчера я кое-что слышала и расстроилась.

— А это кое-что вы мне можете рассказать?

— Не знаю. Я это кое-что слышала, когда навещала свою ма. Просто не знаю, что и делать. Я всегда думала — островитяне добрый народ, мухи не обидят. Но теперь… — Она в отчаянии потрясла головой.

— Это, пожалуй, и поможет вам рассказать, — поспешил он выказать искреннее сочувствие и сильнейшее любопытство.

— Может, вы и правы. А вы пообещаете никому не говорить?

— Если вы этого от меня хотите.

— Ну… один из наших замешан в эти истории.

— Вы знаете, кто это?

Она кивнула.

— Это серьёзные преступления, Харриет. Этого человека необходимо остановить.

— Но как я могу его выдать, мистер К.?! — в отчаянии воскликнула она. — Мы здесь на острове всегда были заодно, но теперь я больше похожа на человека с материка. Я так долго там прожила…

— Это уже не вопрос разницы между островитянином и человеком с материка. Это вопрос разницы между праведным и дурным. Вы хорошая, Харриет. Не ждите, пока кто-то ещё будет убит пли ранен. Если такое случится, вы себе никогда не простите. Будете чувствовать вину до конца дней своих.

— Жаль, что я вернулась на остров, — простонала она. — Тогда бы мне не пришлось принимать такое ужасное решение.

— Ваши переживания понятны. Но вы уже здесь, и вы запутались, и ваш долг — сделать этот шаг.

— Моя ма считает, что мне надо держать рот на замке. Боится, что со мной что-нибудь стрясется.

— Для вас нет никакого риска. Вмешиваться в чужие дела я буду сам, если вы мне расскажете, что знаете. Именно я буду тем, кто даст свисток. Никто ни о чём не догадается.

— Я должна подумать, — сказала она, ломая руки.

Усы Квиллера ощетинились, как бывало в моменты подозрения или открытия. Это был нарыв, ждущий вскрытия, — деликатная ситуация. Эти островитяне требовали особого обхождения. Он понимал, что женщине нужна поддержка.

— Ещё кофе? — спросила Харриет.

— Нет, спасибо.

У него в голове уже били барабаны. Чёрт, какой дикорастущий лист, корень, цветок или траву кладут в свой кофе островитяне?

— По-моему, вам надо отдохнуть и вернуться к этой проблеме днём. На свежую голову вы примете верное решение, — заметил он.

— Да, — согласилась она со вздохом облегчения. — Мне только надо немножко прибраться, а потом я пойду наверх.

— Что надо сделать?

— Обычно я подметаю пол, расставляю стулья и навожу порядок на кухне.

— Я вам помогу, — сказал он. — Где швабра? — Захваченный остротой ситуации, Квиллер забыл о своей версии торфяного болота.

Глава пятнадцатая

Квиллер встретил вторник с чувством, что это будет решающий день. Так оно и вышло, хоть и не совсем как он ожидал. По тому, как он себе рисовал перспективы дня, Харриет, наверное, согласится всё рассказать, на почте его будет ждать открытка, а Коко отыщет ключ к разгадке. Для начата был весьма недурен и завтрак: французские гренки с яблочным маслом и ломтиками бекона, а потом яйцо-пашот с жарким из мелко нарезанной солонины. Потом у сиамцев возникло настроение сыграть в домино — и у игрока Коко, и у преданной зрительницы Юм-Юм.