Кот, который приезжал к завтраку

Оглавление

— Похоже, там ещё одно прослушивание, — сказал Квиллер.

Дерек зашагал по аллее, направляя луч фонарика и покачивая мешком груш для своих товарищей по комнатам.

Квиллер вернулся в дом и тотчас наступил на что-то небольшое и твёрдое. И тут же поймал Коко на том, что тот засовывал лапу в миску с орехами.

— Брысь! — заорал Квиллер. — Плохой кот!.. — бранился он, собирая разбросанные по полу орехи.

Больших потерь не обнаружилось, пропал только фундук, а фундук он считал пустой тратой жевательного времени. Грецкие, пеканы, миндаль и кешью были целы.

— Умный кот! — похвалил Квиллер, меняя тон.

Коко уселся как кенгуру и смыл у себя с животика пятнышко.

Глава четырнадцатая

Когда в понедельник утром Квиллер шёл к завтраку, то сначала завернул в офис. Лори, конечно, хлопотала на кухне, а Ник — было слышно — забивал где-то гвозди, Ясон и Амуретта забавлялись игрушечным телефоном. Два малыша сидели на полу в трёх футах друг от друга, прижимая к ушам розовые пластиковые трубки.

— Ты там? — спросила трехлетняя.

— Тебе положено ждать, пока не зазвонит телефон и я не скажу: хелло!

— Кто это?

— Мы не на связи! Ты не набрала номер!

— Как ты там?

— Это не по правилам, Амуретта! — крикнул отчаявшийся шестилетний.

— Ты сегодня очень мило выглядишь, — нежно сказала она в микрофон.

— Извини меня, Ясон, — вмешался Квиллер. — Ты мне своего папу не найдёшь?

— Ух-ха-ху-хо! — Мальчик вскочил на ноги и скрылся в квартире.

Вскоре вошёл Ник в плотничьем переднике.

— Привет, Квилл! Что угодно?

— Я получил донесение, которое кое-что проясняет.

— Получил? Садись… Ясон, уведи сестричку в другую комнату.

— Спасибо, Ник, я только на минутку. Хочу успеть позавтракать. Вот что я услышал прошлым вечером: гости, которые отравились, не ели цыплят кайенских, цыплят этуфе или цыплят креольских. Они все заказали цыплячье гумбо! Мне кажется, что в котел попал какой-то лишний ингредиент — по несчастной случайности или умышленно.

— По-твоему, Дон умышленно искажал правду, когда обвинял птицеферму?

— Или на кухне ему не дали верных сведений. А может быть, шеф-повар — Жан Пьер Пемплус или как там его — не хотел, чтобы была запятнана его репутация. Вот на чем мы остановились в настоящее время. — Квиллер направился было к дверям, но вернулся. — Ты что-нибудь знаешь о женщине по имени Нуазетта, которая держит антикварную лавку?

— Нет. Она не присутствовала ни на одной из деловых встреч или междусобойчиков Дона.

— Ещё вопрос: что случилось с Хардингами? Я в последние дни что-то их не вижу.

— Старый джентльмен простудился, — ответил Ник, — и они решили уехать с острова, поэтому я вчера их перевез и посадил на самолет.

«Жаль, — подумал Квиллер. — Слушая про его визит в Букингемский дворец, они наслаждались бы чудачествами королевского семейства, старинными экипажами Уильяма и известием о судьбе павлинов. У викария нашлись бы собственные лукавые комментарии, а жена мягко упрекала бы его».

На завтрак он съел ореховые пончики с сосисками домашней набивки, за которыми последовали бриоши, начиненные рубленой говядиной на сливках. Особенно хороши были сосиски, и он приписал их отчетливое благоухание свежим травам с огорода Элизабет.

У Квиллера было что сделать в этот день. Он хотел ещё раз посетить антикварную лавку, сказать несколько слов Двайту Сомерсу и наведаться на почту за открыткой из Орегона — всё то, что он наметил себе на вторую половину дня. Перед уходом он прихватил парочку воскресных газет из Центра — почитать в уединении на затянутом сеткой крыльце.

На крыльце было тепло и влажно, и сиамцы нашли прохладное местечко на бетонной плите: Юм-Юм полулежала, точно беззаботный сфинкс, полностью вытянув и кокетливо скрестив передние лапы; Коко опустился на задние, поставив передние прямо; из-за удлиненности его сиамского тела казалось, будто сидят два кота с единым позвоночником, но хвост, средоточие мыслей, был сейчас насторожен и ждал — что-то случится. Внезапно уши заострились, усы изогнулись; нос принюхался. Спустя миг-другой Квиллер уловит дуновение табачного дыма и повернулся — сквозь дым к нему приближалась Джун Холибартон.

— Не приглашайте меня в дом. Я предаюсь законному курению, — сказала она, грациозно держа в одной руке сигарету, а в другой — блюдечко. Мягкая панама, как обычно, свисала над её рыжими волосами и набеленным лицом. — Уважаемая администрация расстреляет меня, если я буду курить в доме или уроню непогасший пепел во дворе.

— Я согласен с уважаемой администрацией, — сказал Квиллер. — Сегодня слишком тепло для чего-нибудь столь малоприятного, как лесной пожар.

Вглядевшись сквозь сетку во всех троих, она, игриво улыбаясь, заметила:

— Что за трогательная домашняя сценка! Демографы, пожалуй, классифицируют вас как нетрадиционную семейку: один мужчина, две кошки.

— Один мужчина, два четвероногих спутника, — поправил он.

— А как вам нравится ваш коттедж?

— Крыша не течёт, холодильник работает, — ответил он. — Чего ещё желать?

— А в моём холодильнике полно ледяных кубиков, так что в любое время заходите ко мне выпить.

— ЙАУ! — раздраженно сказал Коко, дергая носом.

— Тебя никто не приглашал, — отозвалась она.

Ткнув сигарету в блюдечко, она вялой поступью удалилась, и Коко так энергично отряхнулся, что уши у него затрещали, как гремушки гремучей змеи. Потом кот пошёл в дом и завыл над коробочкой с домино.