Прости грехи наши

Оглавление

— Требования Ажа вполне обоснованы, — сказал Фовель де Базан.

Артемидор покачал головой. Дьякон продолжил:

— Все сейчас зависит от этого Энгеррана дю Гран-Селье. Без него мы не сможем действовать масштабно. Вступление во Францию — дело рискованное… Нужно всячески поддерживать Энгеррана и терпеливо ждать, пока он не приобретет территории, необходимые для проведения этой операции…

Канцлер поднялся со своего стула.

— В этом нет необходимости, — сказал он. — Мы можем использовать его сына, Эймара. Он вскоре должен вернуться с места проведения мистификации на горе Мон-Ра. Нам всего лишь нужно поставить его во главе нашего вооруженного отряда, чтобы он привел этот отряд в Драгуан.

— А какой в этом смысл?

— Смысл в использовании имени, — ответил канцлер. — Имя имеет большое значение во Франции. Нам нужно действовать, не дожидаясь выполнения Энгерраном наших требований. Отряд Эймара пройдет по тем землям, которые мы собираемся приобрести. Если его попытаются остановить, то он сможет сказать, что в скором времени эти земли будут принадлежать его семье — весьма известной и почитаемой во Франции, — или же сделать вид, что просто забрел туда по ошибке. Если мы будем действовать быстро, наши солдаты вскоре доберутся до епархии Драгуан и уничтожат там все, что еще осталось от… Таким образом, очищение Эймара принесет нам пользу еще раньше, чем планировалось…

9

Во второй половине зимы юный Флори де Мён несколько раз тайно спускался в подземные ходы под деревней, чтобы сделать копии тех нескольких десятков листков, которые были обнаружены в подземном гроте и служили жрецам деревни священной книгой. Энно Ги, который постепенно все больше запутывался в своих расследованиях относительно истории этого прихода, был ошеломлен, когда разобрал сделанные Флори копии. Несмотря на то что каждая отдельная запись была понятной, Ги не мог сообразить, что они означают в своей совокупности, потому что они зачастую противоречили друг другу, да и вообще никак не соединялись в единое целое.

Основой странного языка, на котором говорили жители деревни, несомненно, были именно эти записи, сделанные на школярской латыни. Они были посвящены тем основным темам, которые составляли мистический эпос деревни: пожар, положивший начало «новой эре», святость болот… Содержание некоторых страниц, поначалу принятое Энно Ги за псалмы, в действительности оказалось религиозными воззваниями. Там просто и внятно говорилось о каких-то чудовищах, явившихся из самого ада, чтобы наказать нерадивых верующих, и предсказывалось возникновение новой человеческой расы, которая должна появиться в результате произошедшей катастрофы. А еще о том, что некая женщина сменит Папу Римского на престоле святого Петра, метеоритный дождь испепелит Гроб Господень в Иерусалиме, Вавилон будет восстановлен, а многие народы мира погибнут от голода…

Однако Энно Ги до сих пор было непонятно, кто же был тот человек, который все это написал, и какую он преследовал цель.

После выздоровления Тоби, которое многие из жителей посчитали настоящим чудом, кюре и Марди-Гра снова занялись тем делом, ради которого они помечали деревья белыми крестами. Энно Ги не мог толком ничего выведать у жителей деревни об их прошлом, поскольку их сознание было отягощено множеством легенд и навеянными ими страхами, преодолеть которые кюре не представлялось возможным. Поэтому он решил in vivo проверить некоторые из наиболее стойких верований жителей.

Он начал с Пожара — той самой пресловутой Огненной Стены, которая якобы привела к образованию новой человеческой расы…

Кюре и Марди-Гра принялись делать тесаком глубокие засечки на старых деревьях, которые они пометили крестом. Ими осознанно были выбраны именно те деревья, которые находились у края болот, чтобы проверить легенду о том, что болотная — «священная» вода некогда остановила распространение адского огня. Кюре и великан старались делать на стволах деревьев глубокие поперечные разрезы, доходящие почти до середины ствола. Затем Энно Ги внимательно осматривал на срезе светлой древесины годичные кольца. Они все были концентрическими и правильной формы. Кюре, начиная от коры, насчитал около тридцати таких одинаковых колец, прежде чем обнаружил большое темное кольцо, значительно превышавшее размеры других колец. Последующие кольца, вплоть до середины ствола, снова были обычного цвета и ширины. Энно Ги обнаружил такое же темное кольцо практически во всех старых деревьях. Это однозначно свидетельствовало о том, что здесь действительно когда-то бушевал огонь. Значит, пожар был все-таки реальностью, породившей легенду. Число светлых колец, от темного кольца до коры, было на всех деревьях одинаковым. Кюре насчитал их тридцать пять.

Неужели всего лишь тридцать с лишним лет назад это случилось?

Энно Ги зашел в хижину Мабели и Лолека.

— Вы говорили мне, что ваш муж был уже в летах, когда его унесла смерть.

— Да, именно так.

— Тогда, если мои расчеты правильные, это означает, что он застал те события, в результате которых возник ваш мир… Он был их непосредственным участником. Я бы даже сказал, что этот пресловутый «огненный потоп», о котором говорится в ваших легендах, произошел вовсе не в доисторические времена, как вы думаете, а еще при жизни вашего мужа! Или же незадолго до его рождения, так что все те события вряд ли являлись для него какой-то тайной.

— Это… нужно спросить у жрецов… — озадаченно сказала Мабель. — Я… я ничего не знаю… почти ничего…