Паутина прошлого

Оглавление

Почти плача от бессилия и злости, я взвалила Пашку на себя и медленно двинулась вперед, стараясь не думать о том, что будет, если я сейчас упаду. Кровь, продолжая сочиться из порезанных запястий, смешиваясь с кровью Пашки, капала на свежий снег. Этот след нельзя спутать ни с чем. Возможно, что наше исчезновение уже обнаружено, и этот сумасшедший скоро нас догонит. А если мы заблудились, и вместо того, чтобы идти к дороге, сейчас двигаемся вглубь леса, облегчая преследователю работу? Этот путь был самым долгим в моей жизни. Казалось, что время растянулось, стараясь отдалить нас от вожделенной цели. Наконец, в деревьях появился просвет.

— Спасены! Слышишь, Пашка! Мы это сделали! — зашептала я на ухо другу. Он лишь слабо что-то промычал, но попытался собрать остатки силы, чтобы помочь мне быстрее выбраться из леса.

Был поздний вечер, почти ночь, а значит встретить на дороге автомобиль, тем более заставить водителя остановиться было затруднительно. Оставив Пашку возле дерева, постаравшись укутать его свое курткой, я направилась к дороге. Никогда еще расстояние не казалось мне таким непреодолимым. Издалека заслышав шум двигателя, остаток пути проделала почти ползком, и выпрямилась, только выбравшись на дорогу, преграждая автомобилю путь. Меня ослепил яркий свет фар, раздался визг тормозов, автомобиль занесло, и он остановился в нескольких сантиметрах от меня. Из салона показался довольно рассерженный мужчина, без стеснения сообщивший, что он обо мне думает.

— Пожалуйста, помогите, — с трудом разлепив сведенные судорогой губы, сказала я.

Он замер на полуслове, и подошел ближе, удивленно всматриваясь в мое лицо:

— Что с тобой? — видя, что я дрожу, он набросил на меня свою куртку.

— Там, в лесу, — я стала оседать на дорогу, но мужчина, не растерявшись, тут же подхватил меня на руки и отнес в салон, — пожалуйста, помогите ему. Он умирает.

Я почувствовала, что плачу. Понимала, что, скорее всего, сейчас потеряю сознание, и если мне не удасться убедить незнакомца помочь, буду чувствовать себя убийцей Пашки.

Я слышала, как мужчина прикрыл дверь. На несколько минут воцарилась тишина, и я поняла, что совершенно одна в автомобиле. Сознание возвращалось ко мне урывками, и вскоре я уже не могла отличить, где реальность, а где галлюцинация, порожденная больным воображением. В салоне стало холодно и я почувствовала, что больше не одна — на заднее сидение был водворен человек. Пашка! Слава богу! Затем водитель опустился рядом со мной, и автомобиль сорвался с места.

— Как ты? — голос мужчины звучал глухо, словно издалека. Я с трудом приоткрыла глаза и в первый раз толком взглянула на него.

— Это вы? — с удивлением узнав своего попутчика. Последний раз мы виделись на автобусной остановке, где он помог мне с чемоданом.

— Я, — ответил он, и добавил, — твоему другу надо в больницу. Что с вами произошло?

— Мы… — я задумалась всерьез, вспоминая слова Мишки о том, что ни в коем случае в это дело нельзя вмешивать милицию. А если придется? Как я смогу объяснить то, что произошло? — Мы заблудились.

— Я вижу, — кивнул мужчина, — а своего друга ты обычно выгуливаешь на поводке, так? У него на шее ошейник и толстая цепь. А еще на нем нет живого места, а у тебя порезы на руках и следы от веревок. Не хотел бы я так заблудиться.

— Мне нужно позвонить, — выдавила я.

— Не стесняйся, — он бросил на мои колени мобильник, и я задумалась, вспоминая Мишкин номер

VI

— Миша, встретимся у больницы, — тут же выпалила я, как только услышала голос друга.

— Где ты? Что произошло? — взволнованный крик Мишки заставил меня поморщиться. Внезапно нахлынуло безразличие и желание закрыть глаза и отрешиться от всего, что происходит вокруг. Вот только это было затруднительно, имея рядом раненого Пашку и попутчика, с бесстрастным видом следящего за дорогой.

— Паша серьезно ранен, нужен врач, — я поняла, что в любой момент могу потерять сознание, этот разговор меня утомлял.

— Ты в порядке?

— В полном, — собрав остатки силы воли, я бодро с ним попрощалась, и вернула телефон хозяину, — Спасибо.

— Всегда рад помочь, — я почувствовала, как его взгляд скользнул по моему лицу, опустился на испачканный в крови свитер и остановился на руках, — тяжело пришлось?

— Я в порядке, — в который раз повторила я, скорее для себя самой и прикрыла глаза. Видимо поняв мое состояние, мужчина больше не пытался со мной заговорить. Лишь иногда я чувствовала на себе его взгляд, но упорно держала глаза закрытыми, словно это ограждало меня от всего остального мира.

Приехав сюда я даже подумать не могла, с чем мне придется столкнуться: в меня стреляли, Пашку едва не забили до смерти. И что-то подсказывало — это лишь начало. Во всем, что с нами происходило, было что-то нереальное и противоестественное, словно мы играем в какой-то странной постановке, истинного сюжета которой не знает никто. Мои мысли внезапно вернулись к похитителю, — я была уверена, что это не последняя наша встреча, и совсем скоро все мои вопросы найдут ответы. Вот только я не была уверена, что готова к этому. Моя рука привычно потянулась вверх в поисках маленького золотого крестика на тонкой цепочке — подарка матери на восемнадцатилетние. Привычка, с которой я все время боролась, выдававшая мое нервное состояние с головой, однако она неизменно побеждала, а сейчас мне просто необходимо было успокоиться. Крестика не было! Неужели я потеряла его там, в лесу? Или того хуже…

К больнице мы с Мишкой подъехали практически одновременно, едва не столкнувшись на подъездной аллее. Именно так гордо именовалась узкая дорога, ведущая к приемному покою, на которой уже стояла старенькая «скорая» образца времен застоя.