Паутина прошлого

Оглавление

XVI

К ночи похолодало, мерзлая земля поддавалась с трудом. Ребята, освещенные рассеянным светом фар, работали по очереди, сменяя друг друга. Я отошла как можно дальше от них и села прямо на землю, обхватив колени руками. Пар на холодном воздухе облачком вырывался изо рта, по телу то и дело проскальзывали волны дрожи. И я уже сама толком не знала — от холода или от страха. Темная вода плескалась у самых ног, память услужливо подсказала, сколько раз мы здесь бывали вместе с ребятами. Но сегодня ночью наше любимое место превратилось в кладбище. Что это: насмешка судьбы или злой рок? Неужели все, к чему мы прикасаемся становится прахом?

Яма получилась достаточно глубокой, чтобы в ней могло поместиться тело Казарина. Казарин Илья Сергеевич… это имя мне казалось знакомым. Тогда, в подвале было как-то не до того. Но сейчас, глядя на разрытую могилу, готова была поклясться, что где-то его слышала. От напряжения в голове появилась тупая пустующая боль, и я невольно приложила пальцы к виску. Окрик Мишки заставил меня вздрогнуть и резко обернуться, отчего окружающим мир на миг показался размытым.

— Ты не поможешь?

— Иду!

Тело успело окоченеть, и нам пришлось сильно постараться, чтобы его извлечь. Ребята, матерясь сквозь зубы понесли останки несчастного к месту последнего упокоения. Захлопнув крышку багажника, я потащилась следом, лихорадочно вцепившись пальцами в сверток с одеждой. Метры, отделяющие машину от могилы, казались бесконечными. Наконец, тяжело опустив тело на землю, Мишка и Рыжик свалили его в яму, и выжидающе уставились на меня. Вспомнив, что все еще сжимаю в руках сверток, кинула его следом и отошла как можно дальше. Сквозь напряженную тишину был слышен скрежет лопат о мелкие камешки, да глухие шлепки мерзлой земли. От этих однообразных и унылых звуков мне хотелось закрыть уши, но я сдержалась, закусив губу, и стараясь не расплакаться. Наконец, все было кончено, и на месте недавно разрытой ямы возвышался небольшой холмик глинистой земли. Отбросив лопаты, ребята устало присели рядом с могилой.

— И что дальше? — первым нарушил тишину Никита.

— Ничего, — не сводя взгляда с темной воды, процедил Мишка, — живи как раньше, да помалкивай.

— Издеваешься?

— Советую.

Мне не хотелось слушать их дальше, и я медленно поплелась к машине. Устроившись на заднем сидении, прикрыла глаза, и постаралась отрешиться от всего, что меня окружало. Вскоре приятели присоединились ко мне, и автомобиль двинулся по ухабистой лесной дороге.

Через четверть часа мы выехали на подмерзшую после дождя пустынную трассу. Мимо проносились тени деревьев, сливаясь в сплошное темное пятно, свет фар выхватывал белые хлопья снега, падающего на лобовое стекло. Мишка прибавил газа, и автомобиль стал набирать скорость. Я увидела, как побледнело лицо Никиты, вцепившегося пальцами в бардачок, и мысленно улыбнулась. Меня всегда забавляли люди, отчаянно цепляющиеся за жизнь. Инстинкт самосохранения пробуждал в человеке первобытные инстинкты, низводя его до уровня животного.

Внезапно, на скользкой дороге автомобиль занесло. Мишка резко вывернул руль в сторону начавшегося заноса, но машину забросило уже в обратную сторону. Видимо, мой приятель к подобной реакции автомобиля был не готов, поэтому не успел вовремя прокрутить руль в сторону нового заноса. Исполнив сумасшедшую пляску на дороге, автомобиль, сломав ветки кустарника, стал съезжать боком в кювет.

— Дерьмо! — все еще пытаясь удержаться на дороге выдавил Мишка.

Широко раскрыв глаза, я следила за его маневрами, отчаянно отгоняя непрошенную мысль: если мы выживем — Его не существует. Раздался испуганный голос Рыжика, повторявший что-то неразборчивое и злобный Мишки, советовавший тому заткнуться.

Неожиданно для нас всех автомобиль замер. Еще не до конца веря в то, что падение не состоится, мы напряженно смотрели друг на друга, не решаясь сделать лишнее движение. Наконец, не выдержав первым, Мишка открыл дверцу и осторожно вышел. Мы с Рыжиком тут же последовали за ним. Парни удивленно рассматривали съехавший с дороги автомобиль, тыльная часть переднего левого колеса которого упиралась в большой камень. Именно он остановил скольжение, не позволив нам упасть в кювет.

— Ничего себе, — выдавил Никита, — мы же могли…

— Могли, — подтвердил Мишка.

— Но как же теперь выбраться на дорогу?

— Не думаю, что у нас получится вытащить машину самостоятельно.

— Хочешь сказать, что придется просить кого-то о помощи? — испугался Рыжик.

Несколько минут Мишка молча оглядывал дорогу, камень, колесо. Покачав головой, он обернулся ко мне:

— Не думал, что когда-нибудь это скажу, но, похоже, без твоего дружка нам не обойтись.

— С чего это ему придет в голову нам помогать? — возмутилась я, вспомнив, как мы расстались в последний раз. А потом произошло то, что произошло, и мысли о Димке совершенно вылетели из головы.

— Он явно испытывает к тебе повышенный интерес и вряд ли упустит случай быть полезным.

— С твоей стороны это прозвучало уж больно расчетливо. А тебе не приходило в голову, что, возможно, после этого он захочет познакомиться со мной уж очень близко? Или тебя устроит такая ситуация?

— Что ты несешь? — выкрикнул мой приятель, — я всего лишь предлагаю тебе попросить помощи у своего нового друга, который к тебе явно не равнодушен. Не думаю, что у тебя не хватит мозгов избавиться от него сразу, как только он сделает то, ради чего мы его позовем.

— Возможно, что я сама не захочу избавляться от него, — со злостью сказала я, однако, задумываясь о том, что ночь скоро закончиться, от места, где захоронили тело, мы уехали не так уж и далеко. А наличие в багажнике двух испачканных землей и глиной лопат может вызвать повышенный интерес у представителей власти, на которых нам в последнее время так везет. Вспомнила о милиционере, покоящемся в земле, и меня передернуло от злости и страха.