Безрассудные сердца

• Предыдущая
• 88/106
• Следующая

Она всхлипнула, и Бойд почувствовал, что последние мысли об осторожности растаяли. Что ему делать с этой женщиной? Она вовлекла его в невообразимую ситуацию, однако он не хотел бы оказаться ни в каком другом месте на земле. Пусть пострадает его репутация, пусть даже он потеряет жизнь — это пустяки по сравнению с тем, что сейчас что-то может помешать ему обладать ею.

Он осторожно приблизил к ней губы, ожидая ответа. Она встретила их с тем же безрассудным отчаянием. Его язык встретился с ее языком, ощущая ее нарастающее желание.

С осторожностью, которую Бойд и не подозревал в себе, он освободил ее от одежды. Он лелеял мечту об этом мгновении с того самого времени, когда пришла роковая телеграмма, перевернувшая их жизнь, лишив их возможности предаваться всеобъемлющей страсти.

Эта женщина была для него всем. Ее атласная нежная кожа терлась об его кожу с невероятной мягкостью. Когда она доверчиво посмотрела в его глаза, он почувствовал желание навеки слить их души, чтобы она осталась с ним навсегда.

Их движения были осторожными, стремления замедленными, но страсть бушевала безудержно. Взяв губами ее грудь, он почувствовал ее дрожь и услышал сдавленный возглас. Затем ее губы последовали его примеру. Они коснулись его плоского соска и пробудили его к жизни.

Его руки блуждали по ее талии, бедрам, животу. Он готов был ласкать ее до утра, но ее шепот достиг его ушей:

— Пожалуйста, Бойд. Мне надо почувствовать тебя в себе. Всего тебя.

Он подчинился, осторожно проник внутрь и нашел, что она с нетерпением ожидает его. Движения набирали силу, наполняя ее, — он хотел бы остаться в ней навсегда. Она двигалась в такт, и ожидание кульминации нарастало.

Ее руки бродили по его телу, его губы прижались к ее губам, отвечая на ее ожидание.

Вместе они уносились к звездам, и тела их выражали то, что не могли выразить слова. Испустив семя, Бойд пожелал, чтобы оно осталось неизгладимой отметкой, которую ничто не может смыть. Ее судорожные движения и неожиданная дрожь подсказали ему, что он почти достиг того, о чем мечтал.

Он вышел из нее не сразу, и Абигейль продолжала наслаждаться его присутствием. Почувствовав, что напряжение немного спало, она все равно продолжала удерживать его в себе и, не желая возвращаться к реальности, нежно поцеловала его мягкий подбородок и шею.

Сегодня этот могучий человек принадлежит ей. Отказываясь думать о будущем, Абигейль наслаждалась моментом и старалась всеми силами удержать Бойда, понимая, как легко отнять его у нее.

— Ты идиот! Я не буду платить тебе за то, что ты скис.

— А ты и не платил мне за то, чтобы я убил ее. Я никогда не соглашался быть убийцей. Я говорил тебе об этом с самого начала. Напугать — да, но убить — нет.

— Слишком поздно теперь оправдываться. Как ты думаешь, понравится ли твоим друзьям, если они узнают, что именно ты расставил ловушку?

Ответом было прерывающееся дыхание собеседника.

— Тебе будет трудно выдать меня, не открывая свою причастность.

Ответный хохот был язвительным, даже злым.

— Ты слишком много думаешь. Еще чуть-чуть, и мы заговорим по-другому.

— Ты же сказал: напугай ее, и она сдастся. А она не сдается, и я повторяю, что не хочу участвовать в убийстве.

В темноте щелкнул возводимый курок.

— Ты предпочитаешь, чтобы я убил тебя?

— Ты не сделаешь этого! — В голосе говорившего не было уверенности — скорее в нем звучал страх, которого он не смог скрыть.

— Убить двоих так же легко, как и одну.

— Ты действительно так считаешь? — Слова были пронизаны страхом.

— Ничто не может встать между мной и этим ранчо. Ты сделаешь это или умрешь. Выбирай!

Но у него не было выбора — ни сейчас, ни раньше, и он это понимал.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Миранда осторожно вошла в кабинет, обозревая спину и плечи Камерона, склонившегося над столом. Это было невинное отступление от ее правил, которое она позволяла себе крайне редко.

Несмотря на изменение в их отношениях, она чувствовала себя с ним неловко и неуверенно.

Камерон резко повернулся и, нахмурившись, закрыл ящик стола. На его лице ясно читалась неловкость, которую он безуспешно старался скрыть. Подумав о том, что бы он мог прятать, она вдруг услышала в голове предостерегающий звоночек.

Что она и Абигейль знают об этом человеке? Несмотря на свои чувства, Миранда понимала, что он фактически является чужаком, имеющим доступ к финансовому положению Трипл-Кросс.

— Вы что-нибудь хотите, Миранда?

Она кивнула, придумывая, что бы такое сказать, почувствовав вдруг, что не может поделиться с ним своими опасениями. А если он как-то связан с ними?

Ей хотелось поведать ему о своих тревогах, но теперь она засомневалась, разумно ли это. Несмотря на влечение к нему, Миранда была предана прежде всего своей хозяйке. Мысль о том, что О’Доннелл мог работать на врагов миссис Ферчайлд, встревожила ее. Глядя на него, она ощущала, как учащенно бьется ее сердце, а душа трепещет.

— Я подумала, что, может, вы проголодались, — неуверенно промолвила она.

— Мы ведь только час назад завтракали.

— Я имела ввиду чего-нибудь выпить, — ответила она, краснея под острым взглядом его немигающих глаз.

Он неожиданно встал и вышел из-за стола.

— И из-за этого вы пришли ко мне, Миранда?

Неужели он всегда выглядит таким неотразимым? Или ее подозрения разрастаются так же бурно, как и желание? Она ухватилась за новый предлог.

— Я подумала, что, может быть, вы захотите выпить со мной чашечку кофе?

• Предыдущая
• 88/106
• Следующая