Безрассудные сердца

Оглавление

Может быть, давно пора забыть о своем прошлом и понять, что нельзя всегда приходить на помощь другим неудачникам. Если О’Доннелл был виновен, а он допустил его к финансам ранчо, то потеря Трипл-Кросс произойдет по его вине.

Бойд встретился глазами с Абигейль, сидевшей напротив него за обеденным столом. Жара вместе с растущим отчаянием измучила их.

Миранда подавала обед, но и она была необычно молчалива и казалась погруженной в мысли, далекие от их забот. Камерон О’Доннелл всегда завтракал, обедал и ужинал в своем кабинете. Бойд не раз приглашал его присоединиться к ним, но тот отказывался.

Из детской комнаты послышался плач маленького Майкла. Абигейль поднялась.

— Нет, позволь мне взять его. — Бойд встал из-за стола и взбежал вверх по лестнице. Через пару минут он вернулся с Майклом. Слезы у него уже высохли, и на круглом личике сияла улыбка.

Абигейль наблюдала за ними. С Майклом Бойд попридерживал свою могучую силищу и обращался с ним настолько естественно, словно тот был его ребенком.

Он уселся за стол, посадив Майкла на колени. Малыш тут же потянулся к тарелкам и влез ручонками в картофельное пюре, оставшееся в ближайшей к нему тарелке. Бойд перехватил его вымазанные руки, осторожно и тщательно вытер их и, чтобы чем-то занять ребенка, дал ему более безопасный предмет — кусок хлеба.

Почувствовав себя совершенно счастливым, Майкл залепетал на своем особом языке, который понимали только мать и несколько самых близких ему людей. Бойд разговаривал с малышом, продолжая следить за ним. Внимание Майкла привлекла цепочка карманных часов. Мальчик увидел на крышке изображение лошади, его маленькие пухленькие пальчики потянулись к часам, и Бойд терпеливо дал ему хорошо рассмотреть гравировку.

Абигейль смотрела на них, и у нее сжималось сердце. Она не сможет разлучить их. Их взаимная любовь была совершенно очевидна. Сможет ли другой мужчина заботиться о ее сыне так же беззаветно? Она представила себе холодный оценивающий взгляд Паттерсона и жалостливое отношение к Майклу Джошуа Ходжеса. Почему-то она сомневалась в том, что любой из них вообще может стать отцом.

Но ведь если она не выйдет замуж за кого-нибудь из них или за другого претендента на ее руку, то потеряет наследство сына, ради которого погиб его отец.

Ее взгляд остановился на Бойде — тот наклонился и поцеловал кудрявую головку ребенка. Сможет ли она когда-нибудь решить эту проблему?

— Ты ничего не ешь, — тихо произнес Бойд.

— И ты тоже.

Он посмотрел на Майкла. Мальчик пытался своими маленькими ручонками добраться до его обеда.

— Я уже поел.

— Почему бы нам не пройти в гостиную, — спокойно предложила Абигейль, отчаянно желая, чтобы все наконец устроилось.

Бойд согласился, подхватил Майкла и отнес его в другую комнату. Следуя за ними, Абигейль видела, как близко друг к другу склонились их головы: черноволосая голова Бойда и светлая головка Майкла.

Ребенок повизгивал от восторга, когда Бойд несколько раз провел носом по его щеке, а затем подбросил его в воздух. Между ними сложились свои, особые отношения, которые она боялась поощрять, но которым ни за что на свете не стала бы мешать. Сердце ее разрывалось на части.

Бойд посадил Майкла на ковер, расстеленный посреди комнаты, взял хрустальный подсвечник, стоявший на столике у стены, и переставил его высоко на книжную полку, подальше от Майкла. Затем придвинул столик вплотную к стене, чтобы ребенок случайно не стукнулся об него.

Малыш протопал через комнату без всякой поддержки со стороны, и они с Бойдом начали играть в прятки. Их веселый смех заполнил все вокруг.

Несмотря на тяжелое бремя обрушившихся на нее забот, Абигейль смеялась вместе с ними. Было невозможно смотреть без смеха на взрослого, слишком массивного для хрупкой мебели гостиной мужчину, увлеченно ползающего по ковру, занятого глупой игрой в прятки с ее захлебывающимся от восторга ребенком.

Абигейль была изумлена, как быстро вырос ее малыш, уже топающий на прямых ножках к Бойду, ожидавшему его с широко расставленными руками.

Общение с ее сыном стало для Бойда своего рода ритуалом, который он за все это время ни разу не нарушил. Ради того, чтобы побыть с ребенком, он был готов пожертвовать всем.

Всячески оберегая себя от других возможных привязанностей, к ее ребенку Бойд относился совсем по-иному. Он полностью открыл ему свое сердце, предоставив маленькому Майклу полную свободу царствовать в нем.

Абигейль не сводила глаз с Бойда и своего сына, и слезы постепенно закрывали их от нее. Как же они оба были дороги ей!

Майкл посмотрел на мать огромными синими глазами, смехом приглашая ее поиграть с ними. Глядя на ее печальное лицо, малыш на мгновение посерьезнел, но его личико тут же снова сморщилось от смеха.

Ее время истекало. Это было столь же очевидным, как поднимающаяся на темнеющем небе луна предвещала наступление ночи, за которой настанет следующий день.

Сердце еще больше болело оттого, что она понимала: решение должно быть принято. И вне зависимости: от ее выбора жизнь никогда уже не будет прежней ни для кого из них.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Скот по-прежнему пропадал. Было ясно, что животных крадут во время ночных вылазок. Под покровом темноты можно было заниматься этим открыто. Бойд носился по всей территории ранчо, но так и не смог предотвратить новых хищений. Каждая кража оказывалась хорошо подготовленным нападением, и было похоже, что им руководили изнутри ранчо. Бойд повернул голову в сторону распаханного поля. Такая мысль преследовала его уже давно. Вспомнив подозрения в отношении Джона Симса, о которых ему наконец рассказала Абигейль, Бойд не мог представить себе этого спокойного, хотя и чересчур впечатлительного молодого человека в роли заговорщика, хладнокровно планирующего покушение на убийство или организующего угон скота.