Выбери любимый жанр

Оценить:

Жажда/water (СИ)

Оглавление

140

Хотя, что он, в принципе, подразумевал, говоря «в безопасности»? Он не стал бы принуждать ее к тому, чего она не захочет. Он даже с места ни сдвинется. И это будет победное усилие над собой, но… он согласен, чтобы она оставалась там.

Драко был согласен, чтобы Гермиона оставалась там, пусть и на расстоянии нескольких метров от него, чем чтобы ее и вовсе здесь не было.

Это была просто близость. Хотя кое-что и было в этой самой близости. Всякий раз, когда он был рядом с ней, он чувствовал себя живым. Он чувствовал необходимость сделать хоть что-нибудь, сказать хоть что-то. Словно он понятия не имел о том, как себя еще вести. Ну не мог он себе представить, не мог понять, как могут они находиться рядом и не быть при этом вместе.

И в этом не было никакого смысла. Но если бы и был хоть какой-то, то самый наихудший.

Он и Грейнджер.

Самый лучший из наихудших смыслов в его жизни.

— Я думаю, у нас опять будут проблемы с профессором Дамблдором, — шепотом сказала Гермиона. Она разглядывала свой кусочек пирога, нервно комкая его в руках. — Наверняка.

Она стояла. Теперь, во всяком случае.

— Поттер вроде сказал ему, что ты приболела, — Драко пожал плечами. — И ты сказала ему сегодня, что мне не здоровится, не так ли?

Она кивнула: — Я сказала МакГонагалл. Но я не думаю, что этого достаточно. И не думаю, что это прокатит.

Драко опустил взгляд. Он знал. Конечно же, знал. Она была права. Где были они под конец бала? Где были они во время завтрака на следующее утро? И сегодня за ужином?

Вместе. Ответ отвлек его от реальности на миг.

Они были вместе.

Гермиона вернула его к реальности: — Думается мне, что нас вызовут где-то среди недели.

Драко перевел взгляд на кусочек пирога в своих ладонях. Он, и в правду, не сильно был голоден. Даже вовсе не голоден. Да какой аппетит в такой момент?!

А потом он услышал, как Гермиона всхлипнула. Поднял голову.

Она утирала глаза рукавом джемпера. Снова потянулась к двери.

— Грейнджер?

Она покачала головой.

Не понимая, без четкого осознания, Драко отшвырнул свой кусок на кровать и тотчас же вскочил на ноги. На секунду застыл. А потом начал медленно двигаться в ее сторону.

— Не надо, Малфой, — тихо попросила она.

Она плакала.

— Грейнджер… — снова обратился он осторожно, останавливаясь в каком-то шаге от нее. — Что… что не так?

Что не так? Да что может быть не так? Помимо всего происходящего.

— Думаю, все кончится тем, что нас лишат их… — прошептала она сквозь прижатые ладони к лицу.

Ее половинка пирога покоилась на подлокотнике кресла позади нее. Да кому на хрен сдался этот долбаный пирог.

Драко сделал еще один шаг. Он должен, он просто… он должен.

— Лишат чего? — переспросил он, малость встревоженный мягкостью своего голоса.

— Наших должностей, — ответила она, снова всхлипнув. — Старосты Девочки и Старосты Мальчиков. Они отберут их у нас.

Драко опустил взгляд. Что он мог сказать ей? Что он мог сказать, чтобы все исправить? Он не знал, как это сделать. Он понятия не имел, как снова все расставить на свои места.

Он знать не знал, как быть Поттером.

— Они не станут, — это лучшее, что он смог выдавить из себя. — Они не могут.

Но она так и не отняла ладони от лица.

И самое худшее — ее приглушенные слезы медленно убивали его.

Мне жаль, Грейнджер. Мне очень жаль. Я знаю, что это все — моя вина. Я знаю, что никогда не должен был делать ничего из этого с тобой. С нами обоими. С каждым.

Я никогда не должен был вовлекать тебя в мешанину моей жизни. Я никогда не должен был тащить тебя вниз за собой.

Мне очень жаль, Гермиона.

— С чего ты взял это? — она шмыгнула носом. И его сердце слабо екнуло. — С чего ты взял, что они не станут этого делать? Это ж Дамблдор. Он не пропускает даже мелочи. Когда ты последний раз по факту беседовал с кем-нибудь из префектов? Мы забросили это, Малфой. Мы забросили все свои обязанности, им нам некого винить кроме самих себя.

Драко помотал головой: — Нет, Грейнджер, — ответил он. Голос был тихим, но тон оставался решительным. Потому что она не заслуживала этих слез. Он сделал еще один шаг к ней. И вот он уже там. Заступил за черту их близости.

Он чувствовал эту близость.

Медленно дотянулся и нежно обхватил пальцами оба ее запястья.

Гермиона позволила ему мягко отвести ладони от ее заплаканного лица.

— Ты не должна, — выдохнул он, плавно переместив пальцы так, чтобы удержать ее ладошки. А затем поднес их к губам.

Закрыл глаза.

— Ты не должна винить себя, Гермиона.

Он услышал ее приглушенный судорожный вздох. Он не знал то ли это его губы, то ли ее имя.

— Малфой… — тихо позвала она.

Он открыл глаза. Она выглядела такой беззащитной. Совсем изнуренной.

— … скажи мне, почему ты плакал? Той ночью в ванной. Скажи мне, почему?

Сердце Драко замерло. Сказать ей, почему я плакал. В ту ночь. В ту ночь с Панси.

— Разве это имеет значение? — тихо переспросил он, все еще удерживая ее ладони в своих, но медленно отвел их от своих губ.

— Должно иметь, — ответила она, снова всхлипнув и задерживая дыхание, чтобы сдержать слезы. — Должно.

Драко покачал головой: — Грейнджер, я совсем не из тех парней, о которых тебе нужно знать, что они собой представляют, — он опустил взгляд вниз. — Совсем не так.

— Я хочу, чтобы ты мне рассказал, — шепотом сказала она. — Я хочу… я хочу, чтобы ты просто сказал мне что-нибудь. Чтобы стало проще. Чтобы тебе стало легче.

Почему ее это заботило? И он страстно желал, чтобы ей было все равно.